Однако, оставим капитана в его недоумении и тяжких мыслях, и перенесемся на недавний пляж, где уже собралась почти вся команда. Они разводили огонь, готовили ужин. Фаруз нашел отменную древесину для починки "Номада". Когда недосчитались Мэйв, собирались было отправить за ней Дермотта, но когда и капитан не вернулся, Мансур предположил, что они вместе, и предложил им не мешать. Однако Дермотт все же отправился на поиски сестры.
Брин сидела у костра, равнодушно, как ей самой казалось, разглядывая пламя. Но ее брови то и дело поднимались, а в глазах метались недобрые искры. Мансур подошел ближе.
-Позволишь? - спросил он, указывая на свободное место около нее, хотя возле костра никого больше не было. Брин пожала плечами, не отрываясь от костра и не меняя выражения глаз.
-Посмотри... - и он протянул ей тот самый сверток, который унес с корабля.
-Что это?
Но ответа она не дождалась, и ей все же пришлось развернуть поданное ей. Брин избегала смотреть в глаза Мансуру. Ей тяжело было видеть ту болезненную нежность, которая из них исходила. Она не могла ответить на его чувства, и это тяготило ее.
Она прикоснулась к свертку. Одна из складок довольно грубой простой ткани послушно упала, обнажив что-то блестящее.
-Что это? - она повторила вопрос, вновь не дождавшись ответа. Судорожно ведьма развернула остальную ткань. Перед ней лежали два наручных торка, браслет на предплечье, гребень удивительной формы, зеркальце - отполированный металл... обычные девичьи вещи. Какие-то баночки, неизвестные ей предметы... Еще была небольшая книга, но она не смогла прочесть, что там написано. Она не рисковала касаться к вещам, кроме книги, но гребень взяла. Он был необычным. Над зубчиками была отлита фигурка крадущейся волчицы.
-Что это за зверь... Я никогда такого не видела...
И тут пронеслись вспышки за вспышками. Она вспомнила безумную, дикую в своей свободе стаю волков, всегда вызывавших у нее восторг. Она вспомнила, как держала в руках этот гребень. И как он выпал, когда она почувствовала жар от огня и удар... удар... шум в голове... пропасть. Это было нападение Румины.
-Что это?? Ты слышишь меня??? Что это?!
-Это твои вещи, Брин.
Ответ почему-то сразу успокоил ее. Она взяла в руки гребень и принялась расчесывать волосы. Это занятие еще немного успокоило ее истерзанную душу.
- Ты позволишь? - снова спросил Мансур. Он сегодня вообще отличался скудностью фраз. С этими словами он взял браслет и надел его на руку Брин, внимательно следя, как он скользит по ее коже. Девушка резко отстранилась. Браслет оставался на предплечье.
-Так уже было... - он не то спрашивала, не то утверждала.
-Да. Этот браслет я подарил тебе... однажды, - он немного запнулся, - когда впервые признался тебе в любви. Это твои вещи. Я нашел их на пожарище, когда вернулся. Только эта книга чудом уцелела - она не горит. Остальных нет, - и он говорил еще что-то о книгах, пытаясь за потоком слов скрыть ту самую, оброненную, фразу о любви.
-Я не знаю, что здесь написано...
-Ты сама писала эту книгу. Вот твой почерк. А вот - Мэйв...
При имени кельтки Брин искривила губы не то в улыбке, не то.... Она в последнее время вообще перестала испытывать однозначные чувства.
Вдруг она вскочила и, ничего не объясняя, помчалась в гущу леса, в сумерки. А смеркаться стало на удивление быстро. Мансур побежал за ней. Команда переглянулась, но осталась на месте. Отправься они следом, возможно, события развернулись бы иначе.
Неясное чувство гнало Брин в лес. Она спешила к своим друзьям.
В это время Синдбад уже скрестил свою саблю с мечом неизвестного жителя озера. Это было невыгодное противостояние для моряка - его кривая сабля была явно слабее. Да и противник был высокой детиной, явно сильнее капитана. В какой-то момент Мэйв подсунула капитану свой меч, но он был непривычен для него, хотя и оказался более действенным. Мэйв никак не могла причинить своей магией вреда этому странному существу. Она вообще не понимала, зачем и почему завязался бой. Синдбад только сделал шаг к озеру, как началась схватка. То и дело капитан пытался прорваться к озеру, чем неизменно удивлял Мэйв.
Ведьма не знала того, что же произошло тогда, на острове Дим-Дима, между Синдбадом и Скрэтчем. В обмен на жизнь ребенка и Малы негодяй потребовал душу. Но в обмен на свободу прекрасной женщины он пожелал великий оберег добра - лунницу. Эти странные люди - ведруссы, позже названные славянами, носили этот оберег. Точнее, только их женщины. Один из самых сильных, защищающих от всего на свете, был здесь, на востоке. Два века назад ведрусская пара, очень сильная и могущественная прибыла на Восток с доброй целью. Скрэтч попытался их уничтожить и отнять серебряную лунницу, но тщетно - в решающем сражении девушка бросила оберег в священное озеро на одном из островов. Она была убита одним из приспешников Скрэтча, а ее возлюбленный умер над ее телом, сгорая от жажды - в битве он охранял лунницу. Тогда Скрэтч сбросил тела в воду.Однако, добыть оберег он так и не сумел. С тех пор он то и дело пытался его заполучить, надеясь стать властителем всей темной магии, а заодно и этого небольшого мира людей.
Вот и сразилось два добра: одно -абсолютное, второе - во власти зла. Именно поэтому Мэйв не могла повредить славянину - он был добром и защищал добро.
Бой длился долго и безрезультатно. Синдбад начал уставать и отступил.
Он не собирался сдаваться, но помнил, что сказала ему Мала - добыть лунницу можно, только пожертвовав одним из друзей. Именно из-за этого Синдбад собирался высадить команду в порту - он до последнего надеялся обмануть судьбу. Когда он понял, что к луннице его привели практически насильственно, да еще и в компании с Мэйв, он похолодел.
Отдыхать ему пришлось не долго - Брин, очертя голову, неслась к озеру, зацепилась за корень и со стоном упала на арену происходящего.
Она поднялась и мгновенно оценила ситуацию.
За ней из леса выбежал Мансур.В небе кружил Дермотт. Все основные герои были на месте - пришла пора решительных действий. Так решил Скрэтч, и появился у озера.
За его спиной стояла Мала, закусив губу. Русый в этот момент как раз поднял меч и замер. Мала едва заметно кивнула. Скрэтч потер руки. Лунница была у него в кармане. Защитник озера отступил, к превеликому удивлению капитана и его женщин. Синдбад с разбегу нырнул в озеро. Ну как он мог не подумать?? Вынырнув с лунницей на длинной цепочке в руках, он медленно вышел на берег.
-Вот так вот, цыплятки, - гадко проговорил Скрэтч. Он потянулся было за лунницей.
-Я требую жертвы! - ответил русый, - ты забыл, Скрэтч?
-О таком разве забудешь! Капитан! Выбирай, кто из твоих друзей должен исчезнуть!
Синдбад молчал.
-Я. Пусть это буду я.
-Э нет, - русоволосый сейчас что-то совсем не напоминал воплощение добра. Да и Мала явно одобрительно на это смотрела, -Э, нет, это должен быть другой...
-Ястреб,- вмешалась Мала, - это будет ястреб. И она сделала шаг в сторону от Скрэтча.
-Нет, я прошу тебя, возьми меня, оставь его! - это Мэйв бросилась к ногам Малы. Но та была тверда.

Цветок по имени Женщина,
или Ведьма Карима
Никто не знал, как она появилась на "Номаде". Но то, что не без помощи магии,- это было явным. Это произошло на следующее утро после того, как "Номад" отплыл от берегов Персии. Но обо всем по порядку.

Когда, кое-как залатав борт корабля команда отправилась, наконец, в Багдад, капитан был в превосходном состоянии духа. Причины были ясны: друзья спасены или почти спасены, Мала жива и свободна, Дермотт... неизвестно, где, но жив... Даже принадлежность собственной души Скрэтчу под сомнением, так что... Правда, отношения на корабле стали предельно странными... Синдбад призадумался. Он оглянулся. На палубе были все: Ронгар нянчился с ребенком Равии, она сама пропадала на камбузе, пытаясь научить матросов что-то готовить ("все-таки место женщины - у плиты!" - отметил минут двадцать назад Синдбад, за что получил удар локтем от Мэйв). Дубар стоял у штурвала. Фаруз объяснял Аббасу устройство какого-то прибора - рачительный вельможа, он желал использовать все новое в своих владениях. Мэйв и Брин мило беседовали у кормы, рыжая показывала различные варианты магических потоков и энергетических шаров, вторая пыталась повторить, в результате чего загорелся парус, но Мэйв вовремя его потушила, недобро, очень недобро глянув на Брин. Рассматривая прожженную дыру, Синдбад вспомнил,. как и Мэйв однажды промахнулась...
Какое-то неуловимое напряжение прежде всего царило между ведьмами...
Синдбад вздохнул. Мэйв беспокоилась о Дермотте. Она почти не говорила с капитаном, и он никак не мог понять, что между ними происходит. Столько загадок оставалось в прошлом, сколько всего произошло за последние несколько месяцев... Он устал, вымотался... Ладно, это не имеет значения. Сейчас важен Дермотт. И в который раз он отодвинул "на потом" свои тревоги. Этому научила его жизнь.
...Аббас предложил остановиться в его доме (доме?! Фаруз однозначно назвал строение дворцом. О Восток! Жуткая нищета соседствует с безрассудной роскошью...), пока "Номад" ремонтировали и очищали дно.
Команда приняла приглашение. В их честь был дан банкет и подобие бала - в те времена это развлечение было мало похоже на балы века девятнадцатого, но все же... Брин и Мэйв вышли к столу в длинных платьях на кельтский манер. Мансур по достоинству ценил обеих. Когда по его просьбе музыканты заиграли какую-то кельтскую балладу, он пригласил Мэйв на танец. Синдбад поперхнулся. Брин старалась казаться невозмутимой. Это ведь было ей на руку! Но безразличие плохо у нее получилось, так же, как неделю назад на острове у костра.
Мансур бережно обнял рыжую ведьму. Она молчала. Музыка звучала медленно и плавно, непривычно... Мансур бережно взял Мэйв за талию - непозволительная вольность в Персии! Но девушка не сопротивлялась, и послушно положила свои руки на предплечья Мансура. Они разговаривали одними глазами, и это доводило Синдбада до бешенства. Но музыка все звучала, а капитан все больше злился. Он нервно теребил рукоять сабли.
Мансур и Мэйв так улыбались друг другу, что моряк готов был разорвать обоих на части. Его успокоила женская рука, которая нежно, но настойчиво отняла у него саблю, оставив ее болтаться на боку. Это была Брин. Она понимала его в эту секунду как никто другой, только она старалась не смотреть на зрелище, захватившее весь зал - так непривычно, изящно и нежно смотрелся этот северный варварский танец.
Мансур закружил Мэйв на один из поворотов музыки. Присевшая около музыкантов черноглазая певица, уловив мелодию, на ходу подбирала слова, или просто пела вокализ.
Синдбад неистовствовал. Если бы не уважение к Аббасу - он давно бы прекратил этот танец. Наконец, музыка стихла, и он поспешил к танцевавшим.
-Я украду девушку? - злобно-вежливо выдавил из себя моряк, почти уволакивая за собой прочь из комнаты раскрасневшуюся рыжеволосую. Он практически вытолкнул ее в другую комнату - с высокими окнами-бойницами, богато украшенную шелками и парчой.
-Что ты себе позволяешь? - возмутилась Мэйв, вырывая локоть.
Она повернулась к нему лицом, и больше всего сейчас напоминала фурию. Вот-вот, и она вцепится когтями в его лицо.
О, сколько он всего ей должен сказать! Как она посмела? Что это вообще значит? Он смотрел на нее так зло, со смесью ревности и ненависти, что другая на ее месте испугалась бы. Но они стояли друг напротив друга, готовые едва ли не к бою. Прошло лишь несколько секунд, но бой не начался. Вместо этого Синдбад сильно рукой притянул ее к себе, обвил рукой талию, и в контраст с ненавистью, заполонившей его минутой назад, нежно коснулся ее губ.
Мэйв не сопротивлялась. Рука Синдбада скользнула по ее руке, но вместо ладони любимой, его собственная наткнулась на холодное лезвие небольшого кинжала. Капитан встретился с вызывающим взглядом ведьмы. Ее волосы оказались распущенными. Вероятно, кинжал выполнял роль заколки.
Капитан на секунду замер, но его сомнения развеял холод стали у самого горла.
-Пусти.
-Нет.
Он подался вперед, снова коснувшись ее губ. Лезвие впилось в кожу, но ведьма не спешила его убирать.
-Пусти.
А он продолжал ее целовать, пока она не убрала кинжал и рукой не заживила порез. Она уже сама отвечала на его поцелуи, когда в коридоре послышался голос.
-Синдбад! - ревел Дубар, - Синдбад!
Он был немного пьян.
Капитан отпустил Мэйв и насмешливо из-под лба посмотрел на нее. Как ни в чем не бывало, она заколола волосы кинжалом и прошла мимо него к двери как раз в тот самый миг, когда ее открыл Дубар.
Капитан был уверен, что эта женщина отныне принадлежит ему, когда услышал за спиной ее голос:
-Дубар, ты Мансура не видел?
Синдбад обернулся в мгновение ока, но ведьма уже вышла из комнаты, и он встретился лицом к лицу с оторопевшим братом...
Моряк чертыхнулся и вышел в коридор. Дубар мотнул головой и отправился следом. Брин в этот вечер больше не видели - на появилась на "Номаде" только к утру.
Почему-то никто не удивился. Впрочем, оставим размышления, ибо сутками спустя на корабле появилась она... Та самая Карима, с которой мы встретились в самом начале.
Она была темноволоса, но не смугла. Незнакомка была укутана в светлый плащ - какая роскошь для морской жизни!. Она сидела так беспечно, подол плаща и длинной, опять же светлой юбки спускались так небрежно, точно она сидела на подушках где-нибудь во дворце, а не на грубой деревянной скамье у самого борта корабля в открытом море.
Ронгар вышел на палубу первым.
-Ну наконец-то! - с чувством собственного достоинства протянула красотка и повернулась к команде лицом, позволив плащу открыть ее торс. Количества ткани на ее груди было не больше, чем у исполняющей танец живота - то есть минимум. На ее точеной шее свилось тяжелое серебряное колье в виде змеи. Взгляд Синдбада невольно скользнул по колье.
-Капитан, закрой рот, пожалуйста, - с очаровательной улыбкой проговорила незнакомка, и моряк понял, что от неожиданности и вправду открыл рот.
-Так, - деловым тоном, вставая, проговорила красотка, - моряки и ведьмы! Я - Карима. Кто я - не ваше дело. Важно, зачем я здесь.
И она вынула из складок плаща флакон.
-Это первое. Это от Малы. Капитану.
С грацией кошки она подала флакон моряку.
-Что это?
-Это... - Боже, сколько в этой женщине таинственности! - это твоя душа...
-Но как?!
Карима пожала плечами.
-А это тебе. От Дим-Дима, - и она подала Мэйв ленту, которая обычно была привязана к ноге Дермотта. Одну из двух.
-Дим-Дима? - перебил торжественный момент Фаруз. Полдюжины любопытных глаз уставились на Кариму.
-А что? Смерть - не повод бросать магию... Дим-Дим и Кейпра всегда так считали... И вообще, вы не вежливы! Я хочу завтракать!
И ведьма самовольно отправилась на камбуз.
Мэйв стояла у кормы, теребя перчатку, на которой обычно сидел Дермотт.
Ронгар подошел к ней близко, почти впритык, и забрал перчатку.
-Знаю, - Мэйв показала на кожаную ленту Дермотта , которую повязала вокруг запястья.
-А почему меня не разбудили? - на палубу вышел Мансур. Все оторопели, Мэйв обернулась, встретив его широкой улыбкой:
-Прости, не хотела тебя будить!
Глаза капитана сверкнули редкой яростью.

Брин споткнулась, Мансур поддержал ее, но она даже не оглянулась. Она не сводила взгляда с Каримы. Мансур подозрительно взглянул на любимую женщину. Здесь что-то не так. Брин что-то беспокоило.
А Карима все шла, вспоминая о своем прошлом и украдкой смахивая слезы.
Аллах, как давно это было. Нет, прошло только пять лет, и Хатиму сейчас только двнадцать, но кажется, что это было в прошлой жизни. Она помнила, как влюбилась. Впервые. По-настоящему. Сильно. Его звали Джинан (араб. - сад).
Он был чужаком, пришельцем. О, как ругалась маменька! Но Карима ничего не хотела слышать. Она уплыла с Джинаном, и стала счастливой женой могучего воина и правителя. Она однажды вернулась вместе с ним - красивая, в воинских доспехах, сияющая. Мать, отец и младший брат Хатим (араб. - решительный) с радостью приняли их - все обиды забылись. Карима уехала, а через год... Год спустя на их деревню, богатую и процветающую, напал вооруженный отряд. Им руководила девушка в воинских доспехах, лицо было закрыто чадрой, волосы убраны под складки ткани. Отряд грабил и убивал, отец Каримы пал от руки неизвестной воительницы.
-Нет! - крикнула девушка-селянка, увидев, что ее дядю пронзает меч незнакомки. Преступница обернулась на крик, волосы выпали из ткани, чадра открыла половину лица.
-Карима?! - только и успела крикнуть девушка, когда всадник ударом меча сзади отнял ее теплую жизнь. Преступница засмеялась и закрыла лицо чадрой. Но возглас был услышан. Отряд мчался на лошадях к берегу. Их не ждал ни корабль, ни лодка, но они спешили к скале, считавшейся на острове проклятой. Как утверждал Хатим, там они исчезли.
Но Хатиму не верили. Тем более, что вторая часть рассказа была так же неправдоподобна. В тот самый час на берег родного острова сошли Карима, Джинан и их друг Джафар. Да-да, именно Джафар. Все в этом мире связано, а особенно то, что относится к магии. С ними была трехлетняя дочь Каримы и Джинана - черноволосая милашка Лейла (араб. ночь). В прошлый приезд ее не взяли с собой, и теперь везли представить бабушке, дедушке и дяде. Лейла спрыгнула с лодки в воду и по мелководью помчалась в лес. Она увидела на лесной дороге всадников и решила, что это за ней спешат. Джинан первым понял опасность, и пока Джафар помогал Кариме выйти из лодки, он помчался наперерез всадникам. Но юная предводительница разбойников уже наметила жертву. О, как это заманчиво - убить беззащитного! Однако на скаку она промахнулась и ей не удалось убить ребенка - она только ранила его, но, получив отпор от Джинана, была легко ранена сама. меч воина едва черкнул по ее плечу. Развернув коня, она проткнула Джинана насквозь.
Кавалькада умчалась быстрее самого быстрого ветра, а Джафар и Карима, ничего не успевшие сделать, бросились к потерпевшим. Джинан был мертв, Лейла ранена. Как раненая птица, бросилась Карима к мужу и дочери. Она взяла в руки голову Джинана. Джафар уже держал на руках бессознательную малышку. Он отнес ее в лодку, а затем оттащил кричащую и упирающуюся Кариму: отряд возвращался.
-Пусти! Джинан!
-Мы не поможем ему, уходим!
Они отплыли вовремя на достаточное расстояние, чтобы стрелы вернувшегося отряда их не достигли. Но тогда предводительница разбойников выхватила у одного из них лук и натянула тетиву. Стрела пронзила меленькое тельце Лейлы.

Рука легла на плечо Каримы и она поняла, что говорила вслух. Она оглянулась. Они давно уже не шли. Они сидели у незаженного костра. Вечерело.
-Джафар отправил меня учиться к Дим-Диму. Он рассказал мне историю нападения. Так я стала ведьмой, - продолжила она, - я не знаю, кто та женщина, так похожая на меня, но я найду ее. Найду. И Карима сжала кулаки. Куда и делась ее уверенность, так открыто демонстрируемая на корабле. Вот она, история лишения. Лишения, которое было в жизни у каждого из них. Любовь, дом. Изгой.
-Ты не знаешь, кто та женщина? - спросил Мансур.
Карима покачала головой. Брин твердо встала, и, не глядя ни на кого, тихо, но отчетливо проговорила:
-Это была я.
-Что?
-Это была я! - крикнула она.
Мансур быстро подошел к Брин и крепко ее обнял, пытаясь защитить от всего мира. Девушка расплакалась. Упало молчание.
Карима не двигалась. но ее лицо выражало столько эмоций, что, казалось, столько и сразу не могут уместиться в одном человеке.
-Это не ты, - ответила Карима, придя в себя, - не ты. Это была другая Брин. Я знаю твою историю. Видела.( Здесь Карима замолчала, а потом заговорила дрожащим от боли голосом). Единственное, чего я не знала, - это того, что ты убила всех. моих. близких. людей. Их взгляды в пустоту скрестились на разложенных для костра ветках и те запылали. Веселые языки пламени растворили надвигающуюся ночь. Почему здесь так рано темнеет? Но Брин беззвучно рыдала на руках у Мансура, а Карима смотрела в пустоту, и, если бы это было возможно, из ее глаз потекли бы кровавые слезы. Обычные она давно выплакала на могиле дочери.
Все молчали. Всем было неловко. Брин осознавала воспоминание. Она действительно была предводителем отряда разбойников. Это было то время, когда черное восторжествовало в ней. После того, как Румина уничтожила ее деревню, она подалась за ней на Восток, но нереализованная ненависть, подкрепленная тщетными попытками найти врага, помогла темной ее стороне выхлестнуться наружу. А потом... Потом будет шторм - ее спасение из этого омута зла. Но этого Брин еще не помнит. Но память о ее преступлении здесь, на этом острове, есть. И Карима с душой, клочьями висящей и кровоточащей, есть. Карима, которая простила ее. И от этого только больнее. Лучше бы она убила ее. Отомстила. Жить Брин стало невыносимо. Жизнь стала пыткой.

Это не в канву фанфика, но в тему настроения Брин.
Ведьмы умеют плакать

Опубликовал: Саша Бес 22 января 2009

Февраль. Фонари как всегда утопают во тьме.
А в городе снег все такой же прозрачно-синий.
Ты чувствуешь слабость, но Мир вдруг отрезал: «Не смей!
Ты разве забыла, что ведьма должна быть сильной?»

Легла на ковер, потянулась, закрыла глаза.
… и так надоело во всем и всегда быть первой.
Гадала на принца, но Мир, усмехаясь, сказал:
«Ты разве забыла, что ведьма должна быть стервой?»

Полночи без снов, а с рассветом почти что без сил
Открыла глаза, ненавидя людей и утро.
Ты злилась на солнце, а Мир беззаботно спросил:
«Ты разве забыла, что ведьма должна быть мудрой?»

Дороги и тропы истоптаны черным котом.
А в городе дождь и промерзлая эта слякоть.
Шутила сквозь слезы, когда я напомнил о том…
«Ты разве забыла, что ведьмы умеют плакать?»

А это - состояние Мэйв. Уже мое видение. Не серьезная работа - рифмоплетство - не судите строго.

Одни и молоды, и это поправимо.
И сколько можно ковыряться в душах?
Известно столько, что не хватает силы
Исправить мир и сделать что-то лучше.

Я не прошу уже о всепрощеньи,
И прошлое - не память, а нарывы.
Одним калейдоскопом сновидений
Мы связаны. А это значит - живы.

Давай не будем вспоминать о прошлом,
Давай забудем все, чего не помним.
Убьем мы на душе скребущих кошек,
И в жизни мы, беспечные, утонем.

Мы смотрим на одно и то же пламя,
С одним сразится слепо наша память,
Свободными - давай сегодня станем,
А прошлое - попробуем оставить.

Спать было бы в вышей степени неразумно. Но говорить никто не мог. Мэйв отмахнулась от навязчивых мыслей о Синдбаде и задалась вопросом, который волновал ее все время. Почему Дермотт именно здесь? Как? Может, Дим-Дим это сделал нарочно? Чтобы они помогли Кариме? Поможешь тут... Когда здесь такое...
Но поспать им, впрочем, все равно бы не удалось.
Послышался нескрываемый шорох и к команде, вмиг ощетинившейся десятком сабель, вышел... мальчик. Обыкновенный темноволосый мальчуган лет двенадцати. Его испугали направленные на него сабли, но Карима сорвалась с места к нему навстречу.
-Хатим! Хатим!
Она стояла на коленях, обнимая ребенка.
-Я знаю, что это не ты! Не ты убила отца... это другая... Я пришел к тебе. Я знаю, что вам нужно.
Мэйв почти подпрыгнула. Сердце забилось чаще.
-Вы же его ищите? Дермотта?
Мэйв судорожно кивнула. Дубар окинул взглядом лес, не было ли здесь подвоха и не прячутся ли здесь воины. Но на сегодня зла было достаточно. Мальчишка взял сестру за руку и повел сквозь чащу.

-Не отпускай меня...- просила она.
-Не отпущу.
-Не оставляй меня!
-Не оставлю...
-Я верю тебе.
Она все решила сейчас. Она сломалась. Поддалась. Ну и пусть! Пусть! Слышишь, мир? Слышите, все? Пусть!
И они побрели туда, где, по их расчетам, должна была быть команда.
А моряки расположились у деревьев, давая Кариме и Хатиму возможность побыть одним у могилы Джинана.
Тихий шорох возвестил их о приближении чужака. Из веток осторожно вышел юноша лет 17, высокий, статный. Он явно нервничал и торопился. В свете луны его трудно было разглядеть, но Брин первая поняла, что волосы у него пепельно-рыжего цвета, и улыбнулась. Впервые за сегодняшний день. Мансур отдал бы за эту нежную вымученную улыбку полжизни. Брин приподнялась у него на руках.
-Здравствуй, - шепнула она незнакомцу.
-Т-с-с-с, не мешайте Кариме! - прошипел юноша, - Наконец-то я вас нашел! чего вы здесь расселись? Где Мэйв и Синдбад?
Мансур тоже узнал юношу.
-Они ушли в лес выяснять отношения, - констатировала Брин. Почти без нотки ревности. Ее душа не могла успокоиться, и каждый всхлип Каримы отдавал болью. Она поэтому и лежала, слабая, на руках Мансура.
-Я сейчас, - и парень шмыгнул в кусты, потом вынырнул обратно, - я очень рад вас видеть! Но позвольте мне первой обнять Мэйв. Я мечтал об этом годы.
Мансур кивнул.
-Стой, а куда это ты один? Я с тобой!
-Не надо, я справлюсь. А то еще разминемся все. Оставайся с Брин.
И он улыбнулся всем сразу такой знакомой улыбкой. Улыбкой Мэйв.
Когда юноша скрылся в ночной чаще, Дубар задал вопрос первым. Точнее, попытался задать.
-Это Дермотт, - ответил Мансур, не дожидаясь, пока Дубар сформулирует мысль.
-А он вырос! я не сразу узнала, - проговорила Брин отчасти, чтобы поделиться, отчасти, чтобы заглушить боль.
-Узнала... узнала? - переспросил Мансур.
Брин кивнула. Она вспомнила Дермотта, вспомнила деревню. Отрывки памяти не помещались в ее сознании. Но главное было то, что она никому не сказала. Она вспомнила Мансура.
Дермотт шел по лесу, интуитивно догадываясь, где находится сестра. Он уже вполне умело управлял своим телом, но иногда все же спотыкался и по привычке разбрасывал руки в стороны, но не находил поддержки крыльев. Вероятно, Дим-Дим нарочно забросил его на этот остров, чтобы команда помогла Кариме справиться с ее горем, Брин - вспомнить прошлое, и чтобы здесь произошли многие события, которым суждено было изменить будущее наших героев.  А сейчас Дермотт хочет обнять сестру. И больше ничего.
Двое влюбленных шли по ночному лесу, никого и ничего не опасаясь и не замечая. Вдруг кто-то окликнул рыжеволосую по имени. Она обернулась. Секунду она сомневалась. Секунду сердце отказывалось биться, чтобы не спугнуть видение. Но когда эта мучительная секунда закончилась, юноша уже мчался к ней, и, не рассчитав силы, повалил на землю.
-Дермотт! - она поднялась на колени и обняла брата. Впервые Синдбад видел, как Мэйв плакала. Рыдала. Она содрогалась всем телом, громко и отчетливо плакала, точно от страшного горя. Говорят, слезы, даже слезы счастья, - это отстоянная злоба. Вся ее злость выходила сейчас из этого стройного тела. Образы мелькали перед ее мысленным взглядом: пожары и смерти, лица родных, погибших после того, как она сбежала, шторма и бури, битвы и кровь, кровь, кровь. Все это всплывало, чтобы уйти, чтобы оставить ее душу впервые спокойной.
Они пришли к команде втроем, счастливые до безумия, до дрожи в голосе.
Неужели все было позади? Неужели никто больше не станет на пути их счастья? Недоброе предчувствие их не тревожило. Им дано было время. Время для счастья. Они, в сущности, еще так молоды! Обоим не было еще и тридцати.
Мэйв обняла двух самых дорогих мужчин в своей жизни.

... Утром они вернулись в деревню. Вы заметили, что в этой истории не было канонического злодея? Еще бы, хватило и неканонического, шедшего, спотыкаясь, опершись на руку Мансура, и отбрасывая назад развеваемые ветром волосы.
-Такое ощущение, что мне выжгли душу, - говорила она Мансуру, - меня больше нет.
Он прижимал ее к себе, не находя ответа на ее вопросы. И если бы не он рядом, жить она бы и не смогла. Ей казалось, что он дышит за них двоих.
Карима подошла к своему дому.
-Мама...
Вчерашняя женщина вышла навстречу. Она обняла дочь. Светлый плащ и юбка давно испачкались и порвались. Она уже не было той дерзкой ведьмой, явившейся ранним утром на "Номад".
-Доченька, родная, я знаю, все знаю... Хатим убедил меня... Я же мать, я верю...
Они ушли из деревни к вечеру, дав возможность Кариме побыть с родными, и с отливом отправились в открытое море.
-Я вернусь, мама!! Скоро! - кричала женщина двум фигуркам на берегу.
-Что-то на "Номаде" стало тесно, - жаловался Дубар, ворча, отправился на корму.
-Это ненадолго, - ответила Карима, но кроме улыбнувшегося Ронгара ее никто не слышал.
Этой же ночью вдруг начался сильный шторм. Команда высыпала на палубу. Они хватались за ванты, борта, пытаясь удержаться. Но никто не услышал голоса Синдбада, да его команды и не потребовались: дождь, молния, гром, качка, страшные волны прекратились так же внезапно, как и начались. Все разбрелись спать, не особо и проснувшись.
Утро было невероятно красивым. Фаруз поспешил на палубу.
-Что значит "Ты уходишь"? - бушевал Дубар.
Ронгар сделал несколько знаков. Они с Каримой отправятся на ее родной остров, когда завершат несколько дел в городе Решт.
-Дубар! Дубар!! - кричал Фаруз, - Дубар! У нас снесло за борт половину команды!
-Что ты несешь?
-Синдбада, Мэйв, Брин и Дермотта нет! Их кровати нетронуты... Они пропали! Их смыло за борт!
Эту фразу услышал Мансур, поднимаясь на палубу. Не может быть! Он оглянулся вокруг, тщетно пытаясь найти опровержение.
Но это было правдой. Четверо отсутствовали, четверо дорогих и близких людей... возможно, были мертвы. Мансур тряхнул головой. Нет, этого не может быть.
"Номад" плыл заданным курсом обратно к Персии, унося на своем борту уставших и встревоженных людей.
Рассветное солнце освещало их лица. Ветер рвал паруса и плащи. Он нес их к новой, совсем иной жизни.

Отредактировано Ведьма Наина (09-01-2011 18:59:34)

Это семейный дух, возвещающий о смерти. Кельтский дух.
-На Востоке такого нет... - протянула Карима.
Мэйв кивнула. Банши пришла сюда с севера. Пришла за кем-то из них. Но за кем? И Брин, и Мэйв были кельтского рода, впрочем, как и Дермотт. Еще был нерожденный ребенок Мэйв. Вот и список потенциальных мертвецов. Не известно только, кто.
Возвестив это в более мягких словах, Мэйв отвернулась. Она боялась. За Дермотта. Брин. За своего ребенка. Не за себя - за себя она давно перестала бояться.
-Что будем делать? - нарушил молчание Синдбад.
-Спать, - и Мэйв первая отправилась в сад. Но спать она не собиралась. Ей нужно было все обдумать, не ощущая на себе взглядов команды. Поэтому, едва уставшие моряки уснули, она аккуратно выбралась из рук Синдбада и скользнула во мрак. Брин это видела, но следом не пошла. Не она сейчас нужна Мэйв. Кошачьей походкой ведьма обошла спящих.
-Синдбад!, - ткнула она капитана в бок, - проснись! Проснись, тебе говорят!

Мэйв вышла из своего сада без ограды на пустынный обрыв. Она знала, что должна там увидеть. Точнее, кого. Фигура в длинном плаще, со светлыми волосами. Нет, не светлыми - седыми. Луна хорошо освещала незнакомку. Это была совсем молодая женщина, что не сочеталось с сединой.
-Пришла. Не вытерпела, - тихо мелодично проговорила фигура. Голос ее точно был с трещиной - последствие частых слез.
Мэйв молчала.
-Ну и чего ты хочешь.
-Кто? - только и спросила ведьма. С банши нужно говорить как можно меньше.
-Хм. Ты же знаешь, это не по правилам.
Мэйв молчала.
-Хорошо. Я скажу. Я - банши твоего рода уже не одну сотню лет... И поэтому я скажу.
-Это двое. Двое людей, которым ты не успеешь дать жизнь.
-Это можно... ?- она осеклась, не задав вопроса.
-Не знаю. Проси у самого. Где вход, ты знаешь.
Банши растворилась в воздухе. Синдбад положил руку на ее плечо. Рыжая обернулась и так дико на него посмотрела, что он оторопел. Меч был при ней. Они поправила рукоять и бросилась бежать. Она была всего на 3-м месяце беременности, и совершенно легко передвигалась. Синдбад убедился в наличии сабли и помчался за ней. Брин и Дермотт бежали следом, стараясь быть незамеченными. Сколько длилась эта дикая погоня - не знал никто. Наконец, показались какие-то горы. Мэйв юркнула в расщелину, Синдбад за ней. Брин и Дермотт ударились о камни - вход исчез.
-Шайтан! Я попробую пока магией... нужно дать знать остальным...
-Мы не найдем пути!
И вправду, вокруг них была незнакомая местность. Магия. Самая сильная магия - это любовь... Брин вынула из волос тот самый гребень с волками. Когда-то давно он подарил его ей, так же, как и браслет.
...Первая магия женщины - волосы. И Брин села на камень, методично расчесывала свои и повторяла:
-Мансур... Мансур, ты слышишь меня, любимый? Проснись, ты нужен нам...
-Что ты делаешь? - Дермотт был раздражен.
Но Мансур услышал ее. Он по тревоге поднял команду. Брин сформировала в руке огонек. Она усмехнулась - Мэйв научила ее этому. Так, когда-то, на острое Джафара, она нашла дворец. Огонек исчез в ночи, чтобы показать дорогу отчаянным друзьям. Брин совсем ослабла. Дермотт бросил тщетные попытки прорваться сквозь скалу.
-Черт... как они там? И чего их вообще туда понесло?
Но Брин не могла выговорить и слова. Она собиралась с силами и корила себя, что не сообразила вовремя разбудить друзей, если не задержать Мэйв.
А сама Мэйв в этот момент резко затормозила перед неожиданно разверзшейся пропастью и была удержана подоспевшим Синдбадом.
-Стой!
-Пусти. Мне нужно идти, - Мэйв вырывалась.
-Только не одной! - и, ничего не понимая, Синдбад последовал за любимой женщиной.
У некоторых людей фразы "по гроб жизни" и "на край света" оказываются не метафорами, а реалиями... Вот и сейчас они шли по какому-то подземелью. Вокруг пылал огонь и висела паутина.
-Куда мы идем?
-К самому, - огрызнулась Мэйв.
Это было не совсем похоже на то ад, в котором в свое время побывала команда в отсутствие Мэйв. Здесь было... спокойнее. Да, огонь и мрак. Да паутина, но... как-то слишком спокойно... подозрительно. Но ничего подозрительного не было. Это был настоящий ад, а не логово Скрэтча, как в прошлый раз. Они шли без приключений. Вскоре им стали попадаться не обращающие на них внимания души и сущности.
-Не смотри на них, - предупредила ведьма. Капитан пожал плечами. Как скажешь.
Наконец, они оказались перед воротами. Высокими, коваными. они были приоткрыты. Мэйв скользнула первой, капитан следом. Снова она командует! Но этой женщине он мог простить все.
Едва они миновали ворота, как заметили перед собой трон и человека на нем, совсем близко, пугающе близко. Учитывая, что сквозь ворота видно его не было...
Мэйв остановилась.
Незнакомец не удосужился поздороваться.
-Чего надо?
"Никогда не думал, что в ад так просто попасть" - подумал моряк. Если бы они только знали, на что идут!
-Я хочу сохранить их жизни, - ответила Мэйв, имея ввиду своих нерожденных детей.
Незнакомец поднял бровь.
-Вот как...
Легла пауза.
-Хорошо. Только ничего не бывает бесплатно...
-Я готова отдать свою душу.
-Этого мало. Кому нужна твоя душа! - он лукавил, но, видимо, были причины, - я хочу другого.
-?
-Здесь, - он показал рукой приблизительно на пол-ада, - есть один демон. Мой абсолютный двойник. Уничтожьте его.
-Как мы поймем, что это не ты?
-У него на правой ладони шрам, - усмехнулся незнакомец.
-В чем подвох? - Мэйв не сомневалась в своем решении, но нужно было знать расклад.
-Он очень силен. У тебя пока еще есть сила Айны, и это хороший козырь. Мэйв кивнула. Незнакомец показал им ход за троном.
Пара исчезла.
-Хорошо... проговорил незнакомец. Вдвоем они должны справиться... Можно, правда, было еще одну ведьму взять... Но я потом не смогу их уничтожить... Ничего, у меня в запасе еще есть их друзья...
И властный незнакомец вдруг засмеялся до боли знакомым противным козлиным голосом.

Мэйв привели в чувство достаточно быстро. Синдбад испугался за беременную любимую - он сильно побелел, его губы дрожали. Сказалось сильное напряжение. Дермотт не выпускал сестру из рук, Брин говорила какие-то заклинания, возвращающие силу. Банши оглядывалась по сторонам - оставаться в подземном мире дольше позволенного было слишком опасно. Рыжая пришла в себя, но идти ей было сложно. Капитан взял ее на руки. Капитан без корабля. Выход был близко - в десятке шагов.
-Ну и куда это вы так торопитесь? - раздался прямо перед ними голос.
Скрэтч выглядел вполне здоровым и жизнерадостным, если это определение подходит для нечистой силы.
-Не спешите, детки!
-Это ты все подстроил, - злобно зашипел Дермотт.
-Оу, птичка!! А ты подрос... Значит так... отсюда вы не выйдете... пока не исполните то, зачем явились...
Брин посмотрела на него испепеляюще, но вдруг сама почувствовала слабость.
-Ахаха, не спеши, ведьма! я все-е-е-е предусмотрел...
И огненная петля принялась душить Брин. Она исходила из руки Скрэтча.
-Вот так вот, детки...
Сзади Скрэтча раздался грохот, точно кто-то разламывал завалившую вход каменную плиту. Это было действительно так.
Из разлома в подземелье проник сначала магический луч, затем дневной свет, а уже потом возник силуэт женщины.
-Не так, Скрэтч, - Карима спустилась, держась за руку Мансура, который уже успел обойти ее и спуститься первым.
-Ты забыл, что в этой команде - 3 ведьмы...
И она запустила в него мощный заряд. Тем временем Мансур выводил остальных.
На Земле уже был день. Но ожидаемого спокойствия ниши герои там не обнаружили - команда столкнулась в горячей схватке с охранниками хода в подземелье (на время устраненными Скрэтчем. Он и вправду предусмотрел почти все, чтобы только заполучить власть в подземелье).
Но битва закончилась скоро и решительно. Команда снова была на высоте. Правда, не без потерь - практически все были ранены. Усталые, хромые, в пыли и ранах, возвращались они домой. Ведем, всех троих, несли на руках - слишком уж они ослабли. Команда выстроилась в удобный для обороны порядок - эти места при свете дня казались еще более неприветливыми, нежели ночью.
-Родная моя, - шептал Мансур, прижимая Брин, - я тебя больше никуда одну не отпущу. Синдбад - человек совершенно не надежный.
-Кто ненадежный? Я ненадежный? Я, между прочим....
Но его оправдания утонули в смехе. Но смех оборвался.
-Стойте, - проговорил Дубар, - а где Зухра?
-Кто? - переспросил Дермотт.
Команда остановилась. Вернувшимся из потустороннего мира было неведомо, при каких обстоятельствах остальная команда добралась до входа.
Фаруз изложил историю в двух словах, но нам позвольте сделать здесь паузу, и уделить этому эпизоду несколько больше внимания, тем более, что времени для этого у нас предостаточно, чего не скажешь о моряках.
Итак, заклятье Брин было произнесено... словом, как обычно - не до конца верно. И вместо огонька-проводника образовался проводник-человек. Ну, не сказать прямо, что образовался - вернее будет употребить "оказался в нужном месте с четкой целью". Зухра была женщиной еще молодой, но уже довольно зрелой. О ней никто ничего не знал в деревне. Загадочная барышня. Она не удивилась, когда ночью оказалась в компании встревоженных моряков. Она знала свою цель и вела их ко входу. Она была здешней, и еще в детстве узнала о тайном входе.
Во время битвы черноглазая Зухра была припрятана командой за камни...и в суматохе о ней успешно забыли. Едва все это рассказал Фаруз, правда, как уже упоминалось, гораздо короче, как за их спинами раздался женский крик.

Отредактировано Ведьма Наина (22-12-2010 18:00:35)

На земле оказалось черное пятно не то гари не то пепла. Брин провела по нему пальцами.
-Джавид... - прохрипела она, отирая лицо рукой, растирая по нему гарь.
Никто не переспрашивал ее, знали: сама расскажет.
-Это Джавид. Мой бывший жених.
И Брин бросилась прочь, не разбирая дороги, прочь из этого страшного места, прочь от друзей, чьи взгляды казались ей осуждающими в то время, как они были испуганными и отчаянными.
С того самого момента, как Брин узнала о своем происхождении, темная ее сторона не давала ведьме покоя. Он чувствовала свою вину, и только Мансур помогал ей преодолеть эту боль. Мансур... Брин на бегу откинула волосы, прилипшие к ее заплаканному лицу. Мансур... Всего неделя счастья - и Мансур снова ревнует ее к Синдбаду - слишком нетерпеливо ждала она встречи с командой, слишком лихорадочно горели глаза юной ведьме на подходе к деревне капитана.
Материализовавшийся Мансур сбил ее с ног. Оказывается, он давно бежал за ней, тщетно окликая возлюбленную. Они упали в пыль больше напоминавшую пепел. Воин вскочил на ноги. Брин так и осталась лежать, как и упала. Слезы катились на землю.
-Что это значит? Это ты? - Мансур испугался догадки, - ты? Ты... решила избавиться от соперницы?! Да как...
В этот момент ведьма перевернулась и взглянула на Мансура. Ее глаза светились такой злобой, что импульс ударил в грудь мужчины. Мансур во второй раз упал в пыль с глухим стоном.
-Как ты мог подумать? Как?! я не нужна тебе, не нужна!! Ты не веришь мне... не веришь... не веришь... - она говорила все тише, сидя в пыли и пепле, повторяя как заклинания, одни и те же слова. Мансур снова поднялся, не отряхивая пыли, подошел к ней и протянул руку. Ведьма не смотрела на него. Тогда он резко и властно схватил ее за плечо и заставил подняться. Его лицо было решительным и каменным. Брин не решилась более сопротивляться. Она послушно поднялась, и, немного вздрогнув от его не менее резкого "Идем", отправилась вместе с ним обратно.
Тем временем команда расположилась на совет на безопасном расстоянии от входа в преисподнюю. К приходу Брин и Мансура все умолкли. Брин окинула взглядом расположившуюся команду. Дубар и Ронгар молча чистили оружие от засохшей крови (а воины-то живыми оказались... не везде, все же, магия). Фаруз рассматривал пепел, пытаясь хоть как-то отвлечься. Карима  проводила какие-то магические ритуалы из подручных средств, которые в изобилии находила Зухра. Дермотт в исступлении кружил, едва не бегал  вокруг небольшого скопления деревьев, под которыми расположилась команда. Деревьями эти жалкие растения трудно было назвать. Несколько запыленных листьев на каждой из немногочисленных веток даже тени не давали. Да и солнце светило приглушенно, из-за облаков, и его не было вовсе видно. Эт осамое небо разглядывал Синдбад, опершись на один из валунов. Из одного из его рукавов сделали бинты для Зухры, второй был обожжен и разорван. Моряк задумчиво сорвал второй рукав, и скрутил его наподобие жгута, чтобы перевязать волосы. Или чтобы удержать вместе раскалывающуюся голову. Проходящая мимо Зухра, придерживая ладонью кровящее предплечье, подала ему травинку (и где она отыскала ее в этой пустоши?). "Съешь", - проговорила она, "Карима сказала. Легче станет". И вправду, боль отступила, и теперь он заново осознавал произошедшее.
Брин и Мансур, наконец, приблизились. Все так же зло и резко он усадил Брин перед командой.
-Рассказывай! - приказал он.
-Не смей, - она посмотрела на него снизу вверх, но так презрительно, точно наоборот. Воин выдержал ее взгляд.
-Прости.
Брин опустила глаза, потеряв всякую твердость. Она начала свой рассказ спокойно, точно говорила не о своей жизни, а о какой-то сплетне.  И только отсутствующий взгляд да сжатые кулаки выдавали ее.
-Это был демон. Бессмертный. Его так и зовут - Джавид, т.е. вечный. Он был в моем отряде. Это он убил отца Каримы. Он... он был моим женихом. Джавид - красивый и сильный демон. Я... отказала ему. Перед самым обрядом свадьбы. С тех пор он ненавидит ведьм. Он единственный знал о том, кто я на самом деле. Джавид ушел из отряда. Он открыл настоящую охоту на ведьм. Он не убивал их, нет. По крайней мере, не сразу. Он опаивал их, обманывал, селил в своем гареме... Забирал их детей, отдавал их демонам старшего поколения, превращая в таких же демонов, как он сам... дети у демонов растут быстро: за 2-3 месяца - это уже полноценные воины. Нет ничего хуже для ведьмы, будь она служительницей добра или зла, нет ничего страшнее, чем видеть свое чадо в услужении у демона... Насладившись болью ведьмы, Джавид убивал ее. Так погибли сотни и сотни ведьм, сотнями верных воинов пополнилось демоническое войско. Сегодня мы сражались с ними.
Она закончила этот сухой,  отвлеченный рассказ.
-Это я виновна, я. Я! Мне было всего 17, а я уже приносила столько зла, столько... боли...
Мансур прижал было ее к плечу, но ведьма вырвалась, отстранилась.
-Где его искать? - сглотнув, спросил Дермотт. Ему тяжело было принимать и осознавать прошлое подруги.
-Где угодно.
-Я знаю, где, - подала голос Зухра, - но нужно спешить.

И команда отправилась к берегу моря, в дом Синдбада, чтобы переодеться, взять в деревне лошадей и отправиться в логово Джавида.
Так попытка Скрэтча захватить власть в подземелье трагично окончилась для его пешек - отважной команды моряков. И вот они встают из пыли, невыразительные, как и пейзаж вокруг, встают, чтобы, услышав возглас капитана "За мной!" отправиться туда, где несколько часов назад были абсолютно счастливы, чтобы идтизатем на смертный бой за этим самым счастьем.

Отредактировано Ведьма Наина (18-12-2010 21:35:48)

Мэйв изрядно поднадоела ее роль жертвы. Она оглянулась. Гарем - он и есть гарем. Слуги, шелка, сладости, решетки, фрукты, стража, неволя. Выбраться. Выбраться. Она осмотрела себя с ног до головы. Грязное платье, разорванные башмаки. Рыжая криво улыбнулась, рассматривая торчащие из восточных туфель пальцы. Не годится! Едва она успела об этом подумать, как ей предложили принять ванну и переодеться. Предложением наглое поведение стражи и  служанок назвать было трудно, но выбора у ведьмы не было. В порванных башмаках она далеко не убежит. Вымытая, причесанная, в новой одежде и обуви (самое главное - удобной обуви!), она вернулась в гарем ждать демона. Других пленниц гарема она не видела и не ощущала - вероятно, она была одна. Стража не сводила с нее глаз, служанки суетились вокруг. Магия. Но каждый раз, когда она вспоминала об этом чудесном средстве, ей становилось муторно. Впрочем, сначала нужно придумать хоть мало-мальский общий план. Тем более, что у нее в запасе едва ли больше получаса. А стать очередной игрушкой обиженного на весь мир демона она не желала. Тщательно скрывая за ленью походки грацию разозленной кошки, она подходила то  к одному, то к другому окну, проверяя их на прочность. "Дим-Дим, если бы ты был рядом..." Гибель учителя оставила ее один на один со многими нерешенными проблемами и тревогами. И хотя Карима и уверила ее, что Дим-Дим и Кейпра продолжают заниматься магией в ином мире, не обладая физическими телами, ее мало это успокаивало. И теперь она больше всего нуждалась в Дим-Диме... Ну, если быть откровенным, она нуждалась в Синдбаде. Но за все проведенное вместе с любимым мужчиной время она не разу не призналась себе, что он ей нужен, необходим. О, какая это слабость - признать! Она и так позволила себе слишком много слабостей. Она и сама может справиться!Сама! Аллах... Как же он был ей сейчас нужен! Его улыбка и чертики в глазах. Его нахальство и уже такой взрослый взгляд из-под бровей.
-Хабиб... - прошептала она. Она впервые так назвала его. Впервые она ощутила не просто связь с этим человеком - она почувствовала, что его ей не просто не хватает... она настолько привыкла, что он рядом, что каждый раз удивляется, не обнаруживая его рядом. Она то и дело искала рукой его ладонь. Это было похоже на наркотик. Нет, не об этом сейчас. Бежать, бежать... В комнату вошла служанка. План родился сам собой.

Джавид был с виду обычным человеком. Вечно молодой, черноволосый, колоритной восточной наружности - он легко нравился женщинам. Никто никогда бы не подумал, что под внешностью арабского принца скрывается чистое зло - оскорбленное зло.
-Повелитель, она готова.
-Иду.
Слуга удалился, а Джавид снова вернулся к своим мыслям. Сегодня ему показалось, что он слышал ее голос. Нет, это невозможно. Она никогда не свяжется с этими сопливыми идеалистами. Это не  в ее вкусе. Хотя... когда он ее впервые увидел... И мысли и воспоминания понеслись так быстро, что у живого человека закружилась бы голова.

...Шумный порт, суда, матросы и пассажиры, торговцы и капитаны.
-Отстань от меня! я уже дала тебе золото, я расплатилась!
-Стой, стерва, иди-ка сюда...
Капитан с видом отчаянного головореза тащил за руку тонкую девушку лет 18 в странном наряде - светлом платье с поясом.
-Пусти! Пусти! - и девушка в отчаянии взглянула вокруг и вдруг выпустила в капитана разряд молний из глаз. Вокруг люди умолкли и показывали на нее пальцами. Девчонка чуть не расплакалась. Она закрыла лицо руками и бросилась прочь. Джавид опомнился и поспешил за ней - занимательная девица. Он скоро нагнал ее на одной из пустынных улочек - демон нарочно не подходил к ней на людях - еще чего доброго отшвырнет как капитана.
-Эй, странная, подожди! - окликнул он ее. Почему-то она остановилась сразу.
-Ты кто?
Первый же вопрос наивной кельтской ведьмы заставил его задуматься.
-Джавид, - уверенно ответил он. Ответ удовлетворил ведьму.
-Лихо ты того капитана уделала! Чего он хотел от тебя?
-Ясно чего, - лицо девушки загорелось краской. Все плавание приставал. Только там мужчины из моей страны защищали меня... а в порту они сошли... а я не успела...
Она шмыгнула своим хорошеньким носиком. Темные волосы упали на лицо.
-И кто же будет защищать тебя дальше? Таких капитанов мнооого...
Умелый искуситель, он знал, что делал.
Ведьма подозрительно посмотрела на юношу. Нет, такой не может обманывать.
-Я - Брин, - протянула она ему руку.

... Они шли по мандариновым рощам.
-Значит, ты приплыла мстить, - подытожил ее рассказ Джавид.
Ведьма кивнула. "Благодатная почва" - подумал демон.
-И как зовут твою сестру?
-Румина. И я убью ее.
-Грозная какая... а ты драться-то хоть умеешь? - и он резко вынул кинжал, вмиг приставив его к горлу удивленной девушки, - не умеешь, - резюмировал Джавид, - научим!

Он учил ее драться, учил ненавидеть врага, день за днем распаляя ненависть, выхода которой не было. Пока однажды она не убила впервые.
Джавид все подстроил. Нападение грабителей, случайный клинок в руках темноволосой, удар... Как она плакала! Потом привыкла. Потом убила в уличной драке того самого капитана, цеплявшего очередную девчонку. Вскоре она себя уже не контролировала. Вокруг них собралась целая шайка... Нет, не шайка, это был сильный отряд. И вела их она, давшая своей темной сущности возможность раскрыться. По-максимуму. Они творили бесчинства на многочисленных островах и в портах, в сердце материка, пользуясь для перемещения порталами истинного зла, через которые их проводила Брин.
Она стала их королевой, ее обожали и боготворили.  Влюбленный Джавид уступил ей первую скрипку в отряде, состоящем из отборных головорезов, профессионалов-убийц, получающих несказанное удовольствие от чужих страданий. Кто-то был бывшим демоном, лишенным за что-то бессмертия. Кто-то просто продал дьяволу душу и теперь работал по найму  - убивал чистые души... а то развелось их что-то...

О, как он ее любил! Даже злу знакома любовь. Сначала молчал, но она сама все поняла. Они были вместе уже пару лет, прежде чем...
-Будешь мне женой, моя ведьма? - спросил он однажды.
-О да, мой дьявол, - прошептала она.
Отличная получилась  пара. Жених - признанный во всех темных кругах демон высшего сословия. Невеста - потомственная ведьма в Шайтан-знает-каком поколении с потрясающей родословной. Так прошел месяц - приготовления к свадьбе, эйфория. А однажды вечером она сказала: "Уходи". Длинный разговор, в котором она, в основном, молчала. Его взгляд. Ее локоны на ветру.
И он ушел. Он так и  не понял, за что его гонят.
Брин и сама не знала, какой сильный импульс заставил ее это сделать. Что-то давно забытое шевельнулось в ней или проснулось новое желание причинять боль - она сама не знала. Но он ушел.
Уже потом она узнает, что он будет отлавливать ведьм. И что ей до этого? Ровным счетом ничего. Но он не знал этого. А еще спустя год или два ему сообщили, что она утонула. А он продолжал мстить. Мертвой.
Ее отряд вернулся к Джавиду. Они теперь были его воинами, но прежнего размаха уже не было - их муза, их королева пропала, упав за борт корабля.

Отредактировано Ведьма Наина (22-12-2010 17:25:13)

Они спокойно вошли в гарем. Стражи не было. Это пугало, но Мэйв двигало только отчаяние, злость на собственную глупость, и команда спешила за ней. Мансур то и дело оглядывался, но погони не было. Они добрались до комнаты, в которой Мэйв оставила служанку.
Белое тело лежало на полу в складках платья и водопаде волос. Темный шелк был залит кровью.
-Нет...
-Она жива! быстрее! - Фаруз торопил испуганную Мэйв. Она прочла заклятия и вернулась в свое тело. Брин бросилась к умирающей, оттолкнув капитана. Она медленно водила руками по ране, заживляя ее. Карима упала рядом, и принялась делать то же самое. Но у них ничего не вышло и наша история закончилась бы прямо здесь и сейчас, когда бы не одно обстоятельство. Точнее, два - дети Мэйв и Синдбада. Они поняли, что мать вернулась к ним, и спасли ее. На мгновение слепящий свет вырвался из раны и Мэйв вздохнула, приподнявшись на локте.
-Жива, кажется...
Она уже не первый раз была не то что на грани - за гранью жизни, и в который раз была спасена. Это входило в добрую традицию. С ее возвращения в образе Джаны команда все больше спасала саму себя, чем всех остальных. Ну, и мир попутно.
-Какие гости... Я ждал вас! - Джавид вошел в комнату. Один, без охраны. Он был уверен в своем превосходстве. Здравствуй, Брин.
Но он даже не глянул на ведьму.
-Я так полагаю, что разговор у нас выйдет неконструктивным..., - продолжал демон,  - все эти драки... магия... мечи... мне изрядно надоели...
Он поморщился. Команда стояла во всеоружии, готовая ко всему. Служанка благоразумно удалилась.

Отредактировано Ведьма Наина (23-12-2010 23:01:37)