Синяя свеча тускло освещала каюту. На койке сидела темноволосая стройная девушка и листала книгу. Рядом лежали еще несколько фолиантов. У девушки кружилась голова от их запаха – кожа и пыль, старость и ветхость. Но она упрямо читала, прекрасно осознавая, что это совершенно бесполезно.
Дверь открылась, и в комнату вошел красивый молодой человек.
– Стучать нужно, – раздраженно сказала девушка, отдавая себе отчет в том, что невежливо так разговаривать с капитаном на его собственном корабле.
– Что случилось, Брин? – удивленно спросил Синдбад и присел рядом.
Она лишь раздраженно дернула головой.
– Смочи пальцы водой для питья и потуши свечу.
– Зачем это? – удивилась Брин.
– Свеча синяя, а все цветные свечи обладают магическими свойствами. Если ты ее задуешь, магия может подействовать. А с твоим настроением я и думать боюсь, что случится.
Брин внезапно расплакалась. Синдбад закатил глаза. Больше всего в женщинах его раздражала истеричность. В особенности если он не мог понять причину. Поэтому он недовольно потушил свечу сам и спросил:
– Что такое, Брин? Прекрати же плакать! У нас, кажется, все превосходно, так зачем же ты?..
– Потому что я так больше не могу! На каком языке написана эта книга? – она ткнула Синдбаду в лицо один из фолиантов. Он невольно отшатнулся.
– На арабском…
– Тогда почему я ни слова не понимаю? Почему я не могу прочесть ни одного заклинания? Вернее, они не работают! Я чувствую себя идиоткой! Я не говорю уже о книгах, которые написаны какими-то значками!
– Брин, но это ведь не страшно. Ты еще неопытна, поэтому не знаешь, как правильно прочесть заклинание, чтобы оно подействовало. То, что ты не знаешь языков – тоже неудивительно, ведь некому научить тебя этому.
– Синдбад, я очень благодарна, что ты позволил мне читать книги Мейв, но я чувствую себя еще хуже, чем раньше. Даже ты знаешь об этих свечах, а я совсем ничего не знаю. Мне становится не по себе от мысли, что Мейв могла читать эти книги, что у нее получались заклинания, что она знала языки… Она во всем была лучше меня!
Синдбаду совсем не нравилось такое отношение к Мейв, но он уговорил себя быть терпимее.
– Брин, Мейв тоже долго училась, прежде чем у нее начало что-то получаться. Помню, своим первым огненным шаром она чуть было не снесла мне голову. Хотя я не уверен, что это было случайно… – Синдбад улыбнулся собственным мыслям. – Ее долго обучал Дим-Дим, а ты пытаешься справиться одна… Я не знаю больше тебя, просто Мейв как-то наорала на меня, когда я влез в ее шкаф и достал свечу – мои израсходовались. Я тогда взял фиолетовую…
Капитан не успел закончить, Брин перебила:
– Снова Мейв! Ты думаешь, это весело – постоянно чувствовать это сравнение не в свою пользу? Я только и слышу – а Мейв в таком случае, а Мейв сказала бы, а Мейв смогла бы… Я не Мейв!
– Я знаю, – сердито сказал Синдбад. – И мне непонятна твоя истерика. Ты не Мейв. Ты – член моей команды, такой же, как и другие. Мы не сравниваем тебя с Мейв – мы вспоминаем ее. Ты должна с этим смириться. Эта девушка занимала на этом корабле и в этой команде место, на котором не сможет быть никто другой, даже ты. Не воспринимай это как оскорбление. Я никогда ее не забуду. Никогда.
На глаза Брин снова навернулись слезы – теперь уже из-за слов Синдбада. Она ревновала – не капитана, его-то расположение она давно отчаялась заполучить, а всю команду. В их сердцах навсегда поселилась эта чужая ей женщина. Наверное, никто не будет так тосковать по ней, Брин, если что-нибудь случится… И никак не сможет она занять в их жизни ее место. Не сможет даже найти своего.
Синдбад тем временем перелистывал книги. Одну из них он дал Брин.
– Держи. В этой книге основные сведения о магии. Камни, травы, свечи… Мейв часто ее читала. Только прошу тебя, будь благоразумной – не сожги корабль. У Мейв при всех стараниях так и не получилось, – поспешно добавил Синдбад, чтобы Брин не обиделась.
– Спасибо.
Ей очень хотелось верить, что Синдбад искренне переживает.
– Я, пожалуй, оставлю тебя… наедине с книгой.
– Да… – Брин открыла фолиант и начала читать.
——————————————————————————————————————————
– Мейв, поди-ка сюда.
Ласковый, отеческий голос. Порой кельтке казалось, что она не заслужила такого нежного к себе отношения.
– Да, учитель.
Мейв, без капли раздражения, хотя так не любила, когда ее отвлекали от чтения, подошла к Дим-Диму.
– Что ты видишь? – он протянул ей небольшой прозрачный прямоугольник. Истинные маги знают, что шар – это, скорее, атрибут шарлатанов, чем по-настоящему волшебный предмет.
Мейв с интересом посмотрела сквозь пластинку. Развить в себе способность видеть, не глядя – вот действительно сложная задача.
– Линия. Изломанная линия. Она поворачивает обратно и… о, здесь их две. Они пересекаются? Да, несколько раз… – Мейв закрыла глаза. – Я больше не могу так смотреть. Я ослепну.
– Да я и не заставляю тебя. Все, что тебе следовало разглядеть, ты увидела.
– Что… линии? Так вы смотрели… это была моя судьба? – мысли Мейв путались, свое будущее узнать всего тяжелей, ведь страстно хочется увидеть то, чего ожидаешь. Неопытные маги часто так и делают, думал Дим-Дим, по-этому он и не сказал Мейв, чью судьбу открывал хрусталь.
– Да, это моя судьба… – кельтка сама ответила на свой вопрос. – Расшифруйте, учитель, я прошу вас.
– А ты? – удивился Дим-Дим, обычно Мейв стремилась во всем быть первой. Он даже беспокоился, не помешает ли это развитию ее магии.
– Нет. Я не хочу ошибаться.
– И все же?
– Поворот назад. Возвращение. Изломанные линии. Тяжелые судьбы. Пересечение. Встреча.
Мейв говорила медленно, чтобы подумать еще раз. Почти угас в ее душе огонек надежды – на радость, на счастье, даже на любовь. Она привыкла к тяжелой работе, но обучение было совершенно другим. Магия истощала душу больше, чем тело. Мейв смертельно уставала, а мускулы изнывали от физического безделья. Исконно женская работа, которой ей поневоле приходилось заниматься наряду с обучением, была в тягость. Мейв тосковала – по парусам, канатам и сражениям, по кораблю – месту, где она научилась быть равной среди лучших. После месяца такой странной для нее жизни Мейв, которая прежде не смела ослушаться, заявила, что теперь три дня в неделю посвящает физическим упражнениям, и это не обсуждается. Учитель, человек вовсе не деспотичный, скорее, покладистый и добросердечный, сразу же согласился. Ни разу после он не пожалел об этом. У Мейв исчезли темные круги под глазами, вернулся легкий румянец. Глядя на то, как яростно она поражает мечом воображаемого противника, Дим-Дим понимал: это помогает забыться, высказать боль движениями, раз нельзя – она так считала – словами. Но до конца излечить душу ничто не могло. Мейв не хотела такой жизни.
– Ты все верно прочла, дорогая. Ты вернешься на Номад.
– Как? – тихо спросила кельтка. Настолько тихо, что Дим-Дим не уловил сарказма и недоверия в ее голосе.
– Не знаю. Похоже, что-то произойдет там.
Мейв неожиданно грустно улыбнулась. Впервые за этот год.
– Забавно, правда? Другое измерение… не совсем другой мир, а ведь я могу хоть сейчас вернуться на Номад. Да только я не увижу… никого, и меня тоже никто не увидит.
– Все верно, Мейв. Но ты сама видела. Хрусталь не ошибается. Ты вернешься очень скоро. Такова твоя судьба.
– А вы, учитель?
– Не знаю, я не думаю, что когда-нибудь отсюда выберусь.
– Не говорите так. Разве не вы учили меня, что мысль – половина дела, слово – почти все дело?
– Это теория, Мейв. Всего лишь неплохо придуманная фраза. Она подходит для наших повседневных деяний, но не для такого случая, это уж точно. Я хотел бы вернуться… – Мейв едва заметно подняла бровь, учитель редко говорил о своих собственных желаниях. – Но я не вижу своей судьбы. Хрусталь мне ее не показывает. Это, пожалуй, означает, что очень скоро она закончится.
Мейв резко вскинула голову.
– Я в это не поверю!
Повернувшись к двери, она зашагала прочь. У самого проема обернулась:
– Если я выберусь отсюда, я найду способ вернуть и вас. Вы для меня – отец, даже гораздо больше, от своего-то отца я видела мало радости. Поэтому я всю жизнь, если потребуется, положу на это, клянусь.
Дим-Дим вздохнул. За Мейв закрылась дверь.
——————————————————————————————————————————
Солнце медленно катилось за горизонт. Ветер был попутным. Брин вышла на палубу, на ее руку тут же приземлился Дермотт. «Она в гораздо лучшем настроении, чем была утром, – подумал Синдбад. – Неужели наконец перестала изводить себя этой дурацкой завистью?»
– Спасибо за книгу, Синдбад, – с улыбкой сказала она. – Ты действительно правильно ее выбрал.
– Рад за тебя, – ответил капитан, дружелюбно, но без лишней заинтересованности в голосе. Его мысли были заняты совсем другим: в темном силуэте женщины с ястребом на руке на фоне лучей уходящего солнца он снова увидел другую. Синдбаду после этого воспоминания было не до колдовских проблем. По сравнению с неугасающей тревогой в душе они стали далекими, призрачными, почти незаметными.
– Куда мы плывем, Синдбад?
Он моргнул, возвращаясь к действительности. «Что-то его тревожит. Неужели снова эта женщина, Мейв? Он сказал, что я никогда не смогу ее заменить. Кем же она была? Для команды, для него? Почему он не хочет рассказать мне?»
Брин все больше уставала. Она чувствовала себя лишней на корабле. Мужчины в открытом море всегда ценились: вот кто может перенести тяжелый груз или подтянуть канат как следует. Брин от этого оберегали, поручая ей легкую необременительную работу: штопать одежды моряков да принести-подать. С такими обязанностями она сама превращалась скорее в груз, чем в полезного человека в команде. И некому было излить душу – раз уж я пользы не приношу, надоедать тоже не стоит, думала Брин. С нетерпением ждала каждого приключения: она использовала магию, все были благодарны. И только приключениями, а не днями плаванья, жила она последний год.
– Плывем… Дубару удалось выторговать шелк по смешной цене, сейчас самое время продать его в Персии. Я предложу его халифу Багдада, у него уже пятая дочь родилась, а они все такие капризные… им только самое лучшее подавай, – наигранно весело сказал Синдбад. – С колыбели такие, словно родились с уверенностью, что вокруг них все будут бегать…
– Да уж, они и бегают, – добродушно заметил подошедший Дубар. – Помнится, старшенькой уже семнадцать? Как время летит… Она, кажется, глаз на тебя положила, братишка.
Дубар, конечно, все это говорит смеха ради. Но его вечные намеки на очередную влюбленную девушку!.. Синдбад решил не кипятиться, чтоб не портить настроения остальным. Взглянув на ястреба, он засмеялся так, чтобы Брин поверила, а Дубар, который знает его с младенчества, понял намек.
– Ладно, пойду я вниз, буду читать дальше. Огромное тебе спасибо еще раз, Синдбад.
Капитан что-то невнятно хмыкнул в ответ, и Брин, качнув рукой, чтобы согнать Дермотта, ушла. Синдбад не посмотрел вслед.
Боль… Она не отпускает, не дает забыться или забыть. У нее есть имя – красивое и нежное. У нее есть облик – светлый и печальный. Голос – тихий и ласковый. Сердце – доброе и верное. И лучше пусть будет такая боль, чем пустота, которая была до нее…
А Брин вошла в каюту, упала на кровать и уткнулась лицом в подушку. В мыслях с молниеносной скоростью ненависть сменялась раскаянием, надежда – разочарованием, радость – покоем. «Нет, я не буду плакать. Я научусь быть сильной. Я смогу стать… Мейв? А что? Я никто, я не помню себя, и прошлое этой женщины, похоже, я знаю лучше собственного. Не легче ли мне превратиться в нее? Я научусь колдовать не хуже, а то и лучше! Я ведь прирожденная волшебница».
Брин подхватила одну из книг.
– Так, что тут у нас написано? – вслух говорила она сама с собой. – Это не получится, это тоже как-то сложно прочесть… Вот! Я как раз потеряла ключ от сундука, меня Фируз тогда отчитал. Что ж…
Брин уже начала изучать латинский язык. Говорить она пока почти не могла, понимала не все, но читать на нем оказалось несложно. Вдруг, получится заклинание? Тогда Синдбад будет радоваться ее успехам, он ведь под-держивал Мейв… Поглубже вдохнув, чтобы справиться с волнением, Брин начала читать.
——————————————————————————————————————————
Странное чувство охватило Мейв. Зовущее; казалось, поддайся ему – и унесет на край света. Может, это Синдбад, подумалось ей. Неужели он скучает так же сильно? Неужели это он зовет так отчаянно, что отголоски достигают ее полумертвой души? Только не прекращай, пожалуйста, дождись…
– Учитель! – крикнула Мейв. Голос был таким, что Дим-Дим просто влетел в комнату.
– Учитель, меня зовут. Я нужна там. Вы были правы, как всегда.
– Не говори, Мейв. Иди, иди сейчас же.
Кельтка хотела добавить что-то еще. Но зов становился все более манящим, и ей было трудно ему не поддаться. Мейв и не сопротивлялась. Стала размытой вся комната, восторженное лицо учителя, краски сливались, линии менялись. Постепенно сплошная коричневатая мгла вокруг рассеялась, глаза снова обрели способность различать цвета. Мейв увидела каюту – да, несомненно, одна из кают Номада – и улыбнулась.
– Ты кто? – голос за спиной. Мейв повернулась и увидела темноволосую девушку, с вызовом смотрящую на нее.
– Брин, это ты меня вызвала? – спросила она спокойно.
– Откуда ты меня знаешь? Кто ты, еще раз спрашиваю?
С первой секунды, увидев копну рыжих волос и красивую фигуру, Брин знала, кто перед ней. Но сердце цеплялось за последнюю надежду. Будь там пресловутая Румина, которую вся команда ненавидела, Брин была бы счастливее, чем сейчас.
– Ты же знаешь, я Мейв. Ты меня вызвала? – голос стал жестче. Мейв вернулась домой. И чужая женщина обращается с ней, как с бродяжной кошкой!
– Не знаю, я вообще-то собиралась найти ключ… – растерянно промямлила Брин. Она не ожидала такого тона от Мейв, о которой знала по рассказам команды. Не хотела признавать неудачу, но не знала, что еще сказать.
Мейв, не дожидаясь приглашения, села и взяла книгу.
– А что ж ты хотела, дорогая? – не без издевки в голосе сказала она. – У тебя здесь написано: вернуть того, кто нужен. А не то, что нужно.
– Я не очень сильна в латыни… – буркнула Брин.
– Ключ мы с тобой в два счета теперь найдем, – добавила Мейв уже мягче. – Все-таки, спасибо тебе. Если бы ты не ошиблась, меня бы здесь не было.
«Вот удача, – думала Брин. – Мало того, что она вернулась, так еще и я в этом виновата. Хотя… Неужели команда наконец будет мне действительно благодарна? Я же вернула им их Мейв, их музу, их любимую и родную. Счастливы?»
Мысли были так явно написаны у Брин на лице, что Мейв в мыслях улыбнулась. Ее можно понять, эту девушку. Но как же не хочется! Раз уж она так недружелюбно настроена, я ползать перед ней не собираюсь, решила Мейв.
В отличие от Брин, лицо кельтки не выражало ничего. Она положила книгу на стол и молча вышла из каюты.
Синдбад как раз передал штурвал Ронгару и отвернулся, наблюдая за бирюзовой гладью воды за кормой. Услышав легкие женские шаги позади, только и подумал машинально: Брин снова вышла на палубу. Несколько секунд спустя он понял, что обычного галдежа, единственного развлечения в повседневной жизни матросов, не слышно, за спиной – подозрительная тишина. К его плечу осторожно прикоснулась чья-то рука. Синдбад замер, испугавшись собственной догадки. Он не хотел оборачиваться, боялся, что всему есть причина куда более прозаическая, чем выдуманная им, что все это – мираж и наваждение.

Мейв, улыбаясь, подошла к капитану. Кто же он, спрашивала она у себя. Прошел год. Синдбад жил без нее все это время. Она могла бы узнать, как он жил, но не хотела. Просто потому, что слишком хорошо его знала.

Медленно, желая растянуть драгоценную минуту новой надежды, Синдбад повернулся.
Год он перебирал в памяти каждый миг, проведенный с ней. Улыбался приятным моментам. Корил себя за несдержанность. И становилось невы-носимо больно сознавать, что все могло быть по-другому. Он мог сделать первый шаг. Они могли быть вместе. И чувство вины за то, что не смог ее спасти сменилось виной за несказанные слова, за неосуществленные мечты. Неужели появился шанс все исправить?
Да, это Мейв. Она стоит, такая гордая, такая красивая, но в ее взгляде – растерянность и счастье, боль и радость. Дрогнули губы, словно она хотела что-то сказать, но не могла. Синдбад понял без слов. Нежно обнял свою кельтку, прижал ее к себе. А Мейв прислонилась щекой к плечу капитана и не верила, что наконец они рядом, и ничто не способно их разлучить.
И лишь после того, как Мейв отстранилась и осторожно высвободилась из объятий Синдбада, к ней подбежали все остальные. Дермотт спикировал вниз так быстро, что оставалось только удивляться, как он успел притормозить и сесть на борт возле хозяйки. Мейв ласково взъерошила его перышки. Ястреб снова взлетел, чтобы не нагонять на волшебницу грустные мысли и дать ей возможность наконец поговорить с друзьями. Дубар первым сгреб ее в охапку, следующими были Ронгар и Фируз. После приветствий и прочего, капитан решительно постучал кулаком по борту и откашлялся.
– Я знаю, что вам есть о чем поговорить, но, видите ли, нам тоже хотелось бы поговорить, – заявил он. Синдбад научился извлекать пользу из прошлых ошибок. Прежде ему достаточно было взглянуть на Дубара, чтобы смутиться и отложить разговор с Мейв до лучших времен. Но теперь он знал, что этих самых времен, возможно, не будет.
——————————————————————————————————————————
Синдбад закрыл дверь в каюту. Улыбаясь, повернулся к Мейв. Она лишь на миг ответила улыбкой, и ее лицо снова стало серьезным.
– А ты все такая же…
– Какая?
Синдбад сел на койку и жестом указал Мейв на место рядом с ним. Она предпочла табуретку.
– Своенравная.
– Синдбад… Подожди, – Мейв вздохнула. Радость встречи не заставила ее забыть о своем долге. – У нас мало времени. Мы должны спасти Дим-Дима.
– Спасти? От чего, Мейв? С ним что-то случилось?
– Нет. Он просто не видит своей судьбы. Синдбад, я не знаю, что мне делать. Я… так за него боюсь!
Мейв закрыла лицо руками. Синдбад, хотя и не понял смысла ее слов, вскочил на ноги и присел на корточки рядом с ней.
– Мейв, не плачь, пожалуйста… Не знаю, что нужно говорить в таких случаях…
– Я не плачу, Синдбад, не плачу, – она подняла голову и сделала глубокий вдох. – Прости.
Мейв прижалась лбом к его плечу. Синдбад бережно ее обнял, стараясь сохранить равновесие.
– Все будет хорошо, Мейв. Мы же сейчас вместе, ты вернулась – а значит, мы справимся со всем.
И неприступная кельтка, которая решила, что объятия на палубе останутся единственной минутной слабостью, позволила себе на миг забыть обо всем в руках своего капитана.
——————————————————————————————————————————
– Брин, а я-то всегда в тебя верил! – радостно прогремел Дубар. Он занял место Синдбада за штурвалом, а остальные столпились вокруг него. Начался неслабый ветер, и Дубару приходилось изо всех сил удерживать штурвал, чтобы вести Номад в нужном направлении. – Надо же, ты просто прочла какую-то свою магическую тарабарщину, и вот – девочка вернулась, хотя мы уж и не надеялись! Может, и Синдбад теперь наконец-то очнется, а то сил уже не было смотреть на него – не человек, а мумия, право слово!
– Прямо не терпится поскорее расспросить ее о том, как она жила – где, чему научилась, как поживает Учитель… – поддакнул Фируз.
Ронгар покачал головой. Его друг неисправим.
– Стой, где стоишь, изобретатель! Попробуй только ворваться в каюту Синдбада… – пригрозил Дубар.
– Да не собирался я! Не дурак, – обиделся Фируз. – Я имел в виду – когда они выйдут.
– Помнишь, как…
Брин молча отошла в сторону. Никто не обратил на это внимания. Друзья хохотали, вспоминая веселые истории, Фируз яростно махал руками, а Дубар полушутя прогнозировал будущее своего брата и его кельтки. Дермотт с победными криками кружил над кораблем и не собирался садиться на протянутую руку. Брин спустилась в свою каюту – или теперь она тоже будет принадлежать Мейв? Брюнетка почувствовала себя насекомым – таким мелким, невзрачным, которое ровным счетом ничего ни для кого не значит. Что еще эта рыжая отнимет? У нее, Брин, уже совсем ничего не осталось.
——————————————————————————————————————————
Синдбад и Мейв теперь сидели на койке, так как самонадеянный капитан все-таки шмякнулся на пол, когда начался ветер и корабль покачнулся на волне, да и табуретка кельтки угрожающе заскрипела.
– Эта девушка, Брин – кто она? – наигранно безразличным тоном спросила Мейв.
– Она – хороший друг.
– Не сомневаюсь. Просто…
– Что?
– Мне показалось, она меня ненавидит, хотя встретила меня впервые в жизни, – Мейв растерянно улыбнулась. – Она так на меня смотрела, что мне даже стало не по себе…
– Не бери в голову. Брин просто завидует.
– Чему? Что у меня есть такого, чему можно завидовать? Искалеченная жизнь? Постоянная усталость? Неизвестное будущее? Что?
– Твое место в этой команде. И я имею в виду не только корабль – ты всегда была с нами, Мейв, уверен, что ты это знаешь.
– Да, знаю. И… Она по праву заняла мое место. Я ведь не злюсь на нее за то, что она вам помогала…
– Я же говорю – не бери в голову. Я думаю, когда она тебя лучше узнает, вы подружитесь.
– Обязательно – если Брин этого захочет.
– Мейв… в тебе так много прекрасного, что тебе сложно не завидовать… – Кельтка смущенно улыбнулась и отвернулась, чтобы взгляд не выдал, насколько ей приятно это слышать. – Ты такая… красивая, умная, нежная. Ты настоящая волшебница. Прекрасный друг. И даже…
– Капитан, остановись. Ты же не с купцом разговариваешь, – пошутила Мейв. – Спасибо. Я не уверена, что заслужила все, что ты мне сказал, но все равно спасибо.
– Девушка, вы меня не дослушали, – тихо сказал Синдбад, в его глазах появился лукавый огонек.
– Синдбад… Я знаю, что ты хочешь со мной поговорить… о многом. Но у нас есть дела поважнее. Убить Румину, спасти Дим-Дима… и еще невесть сколько неприятностей, в которые попадает наша везучая команда. Не торопись.
Она, как всегда была, права. Заложница обстоятельств, привыкшая приносить в жертву свою жизнь – ради счастья других людей.
– Но могу я тебя попросить хотя бы о чем-то одном?
– Не больше, – Мейв не сдержала улыбку.
Синдбад потянулся вперед и поцеловал ее. Мейв не нашла в себе силы убежать, оттолкнуть его или просто отстраниться. Сообразительный капитан, как всегда, нашел выход. Она не позволила ему говорить – он нашел другой способ объясниться. И Мейв вдруг почувствовала себя счастливой… Но все же отстранилась первой, посмотрела Синдбаду в глаза и поднялась.
– Пойдем, нас ждут…
——————————————————————————————————————————
Фируз первым набросился на Мейв с расспросами, когда она и капитан вышли из каюты. Она едва успевала отвечать, на самом деле думая о словах Синдбада. Когда корабельный повар позвал команду на ужин, уже почти стемнело. Ветер утих. Все собрались в общей каюте – кроме одного из матросов, который дежурил у штурвала.
Всегда голодные моряки с жадностью набросились на еду. Мейв сидела рядом с Синдбадом и улыбалась. Вот оно, то, что делало ее счастливой – жизнь на корабле. Номад не был похож ни на одно место в мире. Да, были другие корабли. Но на них не было такой сплоченной команды, таких верных друзей, такого заботливого капитана. И простые моменты, которые она не ценила раньше, теперь вызывали невольную улыбку и удивительный трепет в сердце.
Когда матросы наелись, Синдбад встал и представил им Мейв – некоторые из них пришли в команду после ее ухода. Кельтка слегка улыбалась, но это было ей не слишком приятно – не по вине Синдбада, он поступил правильно. Просто знакомиться с матросами, пусть даже несколькими, на родном Номаде казалось странным – как чувствовать себя гостьей в собственном доме. Кроме того, краем глаза она заметила хмурое выражение лица Брин.
– Ужин окончен, спокойной ночи всем! – сказал Синдбад, поднимаясь со скамейки. Мейв и Брин тоже встали. Только тогда Мейв подумала о том, что ее каюта – будучи девушкой, она единственная, кроме капитана, имела отдельную каюту – теперь принадлежит Брин.
– Синдбад… Может, я останусь здесь? – шепотом спросила она.
– Как же я сразу не подумал… – капитан хлопнул себя по лбу. – Брин, что ты думаешь по поводу того, чтобы вы с Мейв разделили комнату?
– Как скажешь.
– Замечательно. Тогда… Ронгар! Помоги-ка мне перенести в каюту Брин еще одну койку!
Мавр, по своему обыкновению, медленно кивнул.
Мейв чувствовала себя еще более неловко. Синдбад, как всегда, был прав, но перспектива жить в одной каюте с женщиной, которая ее ненавидела, решительно не нравилась кельтке. Сама Брин тоже совершенно не радовалась такому соседству. Но нельзя же прямо отказать капитану в его просьбе. Кроме того… может, эта Мейв не такая уж угроза для ее своеобразного счастья?
Синдбад с помощью Ронгара перенес койку, после чего оба отправились спать. Хотя капитану было о чем подумать. Он рассуждал о том, как Брин примет Мейв, но был не слишком этим озабочен. В конце-концов, Синдбад был просто мужчиной, и все женщины ему представлялись существами одного вида. Нет, Мейв, конечно, он считал особенной, единственной. Но взаимоотношения женщин были ему глубоко чужды. Гораздо больше занимала его мысль, как же кельтка будет вести себя с ним. Да, сейчас нужно думать о другом. Мейв отдохнет, утром встанет и они вместе обязательно придумают план спасения Учителя. Румина не заставит себя долго ждать, узнав, что ее злейший враг вернулся на Номад. Синдбада давно уже не удивляла мысль о том, что колдунья нередко знала о каждом их шаге. Но рано или поздно Мейв уничтожит Румину – и что тогда? Погруженный в мысли о своей возлюбленной, Синдбад сам не заметил, как уснул.
——————————————————————————————————————————
– Держи, – Брин дала Мейв подушку и одеяло. – Подходит?
– Я не привередлива, – спокойно ответила та, укладывая вещи на койку. Потом с нежностью провела рукой по книгам, которые в хаотичном порядке лежали на столе.
– Мейв, слушай… Ты, так сказать… извини, что я так набросилась на тебя, когда ты появилась. Я, наверное, от неожиданности…
– Брин, к чему эти оправдания? Извинения приняты, я все понимаю. Я понимаю больше, чем ты думаешь. Говорю заранее: я не имею ничего против тебя. Я ценю пользу, которую ты приносила и, надеюсь, будешь приносить команде. А теперь давай спать. У нас будет время поговорить. Завтра нам предстоит немало важных дел. Спокойной ночи, – Мейв задула свечу.
– И тебе тоже.
Но ни одна из них не уснула сразу же. Брин все пыталась понять, кто же перед ней; принесет она счастье или разрушит его – и не находила ответа. Мейв мысленно металась между спасением Дим-Дима, уничтожением Румины и… Ни разу она не посмела укорять судьбу за столько испытаний. Учитель, истинный фаталист, хорошо объяснил, что всему своя причина. И если ей, Мейв, дана такая жизнь – значит, она достаточно сильна, чтобы это выдержать. Лишь об одном кельтка не позволяла себе думать – о любви, которую видела сегодня в глазах капитана, которая чувствовалась в каждом его прикосновении. И умоляла небо, чтобы собственный взгляд не выдал того, что творилось в ранимой душе, ни Синдбаду, ни даже ей самой. Беспокойный вечер сменился ночью, наполненной тревожными сновидениями.
——————————————————————————————————————————
Мейв проснулась раньше Брин. На Номаде было не принято нежиться в постели, хотя Синдбад, разумеется, был бы только рад, если бы Мейв как следует отдыхала. Она застала капитана на привычном месте у штурвала – он часто дежурил утром или вечером. Когда-то кельтка любила стоять рядом с ним в такие моменты и смотреть, как уходящее солнце окрашивало небо золотистым и розовым цветом, как первые его лучи ласкали гладь моря на рассвете. И теперь она глубоко вдохнула родной соленый воздух и улыбнулась, мечтательно закрыв глаза.
– Доброе утро. Ну как, хорошо спала? – задал Синдбад свой обычный вопрос.
– Мм, честно говоря, не очень. Я буду спать хорошо только тогда, когда все будет в порядке. А для этого нам надо поскорее спасти Дим-Дима. Он должен вернуться на остров Рассвета. Хотя, возможно, они с Кейпрой предпочтут Басру – она уже привыкла к этому городу…
– Подожди… Остров Рассвета – разве он не исчез?
– Он скрылся от нас. Но до сих пор существует. Да это, в общем, неважно! Главное – решить, как помочь Дим-Диму.
– А как насчет заклинания, которое читала Брин? Оно вернуло тебя, почему бы этот фокус не сработал с Учителем?
– Синдбад, ну неужели ты думаешь, что я, когда была в твоей команде, читала горы книг ради удовольствия? Я десятки раз пыталась прочесть это заклинание…
– Постой! Во-первых, что значит «была»? Ты все еще в моей команде, и формально никогда ее не покидала, – с улыбкой сказал Синдбад.
– Ладно, будь по-твоему! А во-вторых?
– Ты тогда была только начинающей волшебницей, а сейчас ты, думаю, стала намного сильнее.
– Это так. Но, не в обиду Брин, даже тогда я была немного сильнее, чем она. Это вопрос практики. Кстати, премного благодарна за твою веру в мою прежнюю магию. Заклинание не сработало по другой причине. Понимаешь, я попала в другое измерение из-за белой магии. И вернула меня она же… Подожди-ка… Синдбад, это же просто гениально! Спасибо!
– То есть, с твоими новыми силами ты все-таки можешь его вернуть?
– Нет! Дим-Дима захватила в плен черная магия – значит, освободить его должна какая-нибудь злая сила. Румина!
– Умница, Мейв, – вздохнул Синдбад. – Отправляемся к Румине. Она подготовит роскошный банкет в честь нашего приезда, внимательно нас выслушает, после чего с удовольствием прочтет какое-нибудь заклинание, что-бы помочь могущественному белому магу.
Мейв ткнула его локтем.
– Ты опять недослушал. Ты помнишь, что убить Румину – главная цель моей жизни…
– Да… Только я не знаю, почему.
– Я расскажу тебе. Я… я сделаю это сегодня же. Только чтобы никто не помешал, хорошо?
Синдбад кивнул.
– И теперь это поможет мне еще и спасти Дим-Дима!
– Мейв, каким образом? Румина будет мертва…
– Моряк, признавайся, ты сегодня не выспался? Когда я приставлю меч к горлу этой ведьмы, она любое заклинание прочтет!
– А ведь верно! Только… Мейв, Румина порой проявляет удивительную глупость, но в общем она довольно хитра… Ты уверена, что она не использует это против нас?
– Когда речь идет о Румине, никогда ни в чем нельзя быть уверенными, – грустно улыбнулась Мейв. – Но… мы же справимся?
– Боюсь, что у нас нет других вариантов, – рассмеялся Синдбад. – Сейчас будет завтрак, потом смена Ронгара, так что мы пойдем вниз, если хочешь, и поговорим обо всем.
– Согласна.
– Да, только захвати мне что-нибудь поесть. Во время завтрака я должен стоять здесь, а если я не перехвачу что-нибудь, я упаду по дороге в каюту!
– Ладно, этого я не допущу!
– Я буду ждать тебя здесь.
Мейв со смехом отошла от капитана и спустилась в общую каюту как раз к началу завтрака.

Мейв схватила Брин за руку и посмотрела ей в глаза.
– «Te clamo, libertatem reddo, caelum, te tango»1 – это заклинание возвращения Дим-Дима. Запомни его, прошу. На всякий случай.
– Я запомнила, Мейв. Честно. Я не подведу тебя.
– Спасибо.
——————————————————————————————————————————
Побережье встретило команду неприятной странной тишиной и порывистым колючим ветром. Листья на деревьях тем не менее даже не шевелились и у Фируза сразу же пропало желание собирать гербарий из местной растительности. Зловещую атмосферу учуяли не только волшебницы.
– Мейв, ты знаешь, где искать Румину? Остров большой, – сказал Синдбад, просто чтобы разрушить жуткую тишину. К его огромному облегчению, голос все-таки прозвучал.
– Да. На таком близком расстоянии мы чувствуем друг друга.
– Но ведь в таком случае она будет готова тебя встретить! – вставила свои пять копеек Брин, у которой даже руки дрожали от волнения и желания во что бы то ни стало быть полезной.
– Ничего. Я давно готова встретить ее. Мы пришли на территорию Румины. Но правила игры буду диктовать я.
Мейв решительно, быстрым шагом направилась вглубь острова. Переглянувшись с Дубаром, Синдбад последовал за ней.
——————————————————————————————————————————
– Эта ведьма совсем не поумнела, отец, – нежным и смертельно опасным голосом произнесла Румина. – Неужели она думает, что я готова простить ее? Забыть обо всем, что она отобрала у меня? Я заставлю ее плакать. Она будет на коленях просить у меня пощады. Она будет молить о смерти.
– Румина, дочка, остановись. Помни, злость – далеко не лучший помощник. Ты должна полагаться на свой ум, рассчитать все, продумать. Я понимаю, как это соблазнительно – получать энергию от своей ярости. Но не повторяй моих ошибок! – предупреждал Тюрок.
– Я стараюсь, папа… Но я содрогаюсь от ненависти, когда вижу взгляд Синдбада, каким он на нее смотрит! Как странно! Она сама не замечала этого, а я возненавидела ее с первой секунды, когда увидела их вместе! И теперь я отомщу… Месть! Какое сладкое слово…
Вместо обещанной поддержки Тюрок рассмеялся.
– Так вот оно в чем дело! – сумел произнести между приступами смеха. – Ты просто все еще хочешь получить моряка! Прости, прости, – взмахнул он руками, когда Румина сердито на него посмотрела. – Доченька, тебе ведь уже не восемнадцать. Ты должна бы уже повзрослеть и превратиться в мудрую женщину. Просто поразительно, что моя дочь, которой я всегда гордился, которая не знала пощады и сострадания, могла повестись на дешевые уловки пирата-ловеласа!
Румина сжала руки в кулаки, в пещере вспыхнула едко-зеленая молния.
– Не думай, что мой маленький каприз заставит меня пожалеть любого из них! О, нет! Я слишком долго ждала возможности снова посмотреть крестьянке в глаза. Я ничего другого не желаю так сильно, как увидеть собственную месть. Я хочу видеть слезы в их глазах, хочу видеть, как от боли остановится сердце Синдбада – и это будет лучшее, что я видела за всю свою жизнь. Да, моя месть будет именно такой, как я мечтала!
Румина с вызовом засмеялась, глядя в магическое зеркало, и начала шептать первые смертельные слова заклинания.
——————————————————————————————————————————
Мейв почти бежала по сухой, ледяной земле острова. Пейзажи проносились перед глазами, не задерживаясь в памяти. Друзья едва успевали за ней, не переходя на бег. О чем они думали? Кельтка не видела ничего, кроме острой, горящей необходимости наконец покончить с Руминой. Или – старалась не видеть ничего другого. Но страх за Синдбада все равно не отпускал, он болел и мучил ее, как рана. Брин вспоминала свои первые дни на корабле. Невольно сравнивала их с ее нынешней жизнью, такой, какой она стала после возвращения Мейв. Неожиданно для себя понимала, насколько лучше, легче ей стало – только потому, что она сама облегчила себе душу, сумела забыть внутренние обиды и сомнения. И теперь у нее наконец-то был человек, в котором она так нуждалась. У нее была женщина-подруга.
Синдбад шел рядом с Брин, потому что видел, что Мейв сейчас необходимо подумать. Он ни на миг не отводил взгляда от кельтки, и мысли его тоже были только о ней. Какая-то часть его мыслей, которую он старался подавить и не слышать, уже начинала оплакивать их любовь в случае поражения. Капитану удавалось заглушить этот нелепый внутренний голос и повторять про себя: «Все будет хорошо, любовь моя. Мы готовы. Мы победим».
Дубар, Ронгар и Фируз шли за Синдбадом и Брин. Здоровяк с грустью глядел на брата. Он ведь еще так молод!.. Но за свою жизнь ему пришлось повидать немало такого, о чем старики и не слыхали. Много приключений, много ошибок – и все ради того, чтобы в один прекрасный день найти свою судьбу и свое место на этой земле – там, где ласковый ветер в парусах Номада и задорная улыбка красивой рыжеволосой девчонки. Фируз и Ронгар переглядывались. Ученый вспоминал свой дом, вспоминал, как когда-то в одночасье все бросил и пошел за Синдбадом. Жалел ли он об этом? Никогда. Человек науки, он любил жизнь и умел просто к ней относиться. А Ронгар думал о том, что где-то далеко сейчас его единственная родная душа –любимая сестра. И если они проиграют, она так больше и не увидит своего брата, принца Ронгара. Но сегодня он выполнит свой долг. Он умрет, если потребуется, за погибшего друга Мустафу, за всю боль, которую Тюрок и Румина причинили дорогим ему людям. Ронгар еще более гордо расправил плечи и бодро зашагал рядом с друзьями.
А высоко в небе кружил тот, кто больше всего пострадал от Румины, хотя об этом никто, кроме Синдбада и Мейв не знал, и даже не догадывался. Ястреб Дермотт… Сколько лет уже «ястреб», а ведь когда-то он был человеком, когда-то он мог ходить, а не летать. Теперь полет стал для него таким же привычным, как когда-то были прогулки вместе с сестрой. Он почти забыл, каково это – касаться босыми ногами земли, брать кого-то за руку – хотя бы потому, что у тебя есть руки. И все же… странно, но Дермотт не мог ненавидеть Румину. Он не понимал, почему, даже когда-то старался взрастить в своей душе ненависть, но не получалось. Дермотт был слишком добр, с самого детства. И теперь его сестра шла в бой – мстить за него, а он думал только о ее безопасности, а не о том, удастся ли ей победить ведьму. И ему было невыносимо страшно думать о том, что вся команда идет в бой ради него.
– Начинается, – негромко произнесла Мейв и закрыла глаза. Остальные не сразу поняли, о чем она, но через несколько секунд на земле и в воздухе появились сотни магических созданий, созданных с одной лишь целью – убить их. Кельтка с шумом выдохнула и повернулась к Брин.
– Мы должны уничтожить их, не потратив слишком много сил, чтобы потом осталась энергия для решающего сражения. Ты готова?
– Конечно.
– Тогда сейчас мы попробуем их остановить. Синдбад, Дубар, Ронгар –возьмите на себя тех, кто заходит со стороны – нам придется сосредоточиться на этой части, где их больше всего. Фируз – ты сам поймешь, когда будешь нужен, – Мейв с улыбкой взглянула на ученого, который притащил с собой огромную сумку изобретений. – Будьте осторожны, все вы. Не рискуйте понапрасну. Хорошо? – на этот раз она повернулась к Синдбаду и посмотрела ему в глаза.
Капитан одним рывком схватил Мейв и поцеловал, крепко прижав к себе. «Все будет хорошо», – прошептал он. «Я знаю», – Мейв улыбнулась и отстранилась.
Она должна была уничтожить Румину. Она должна была спасти своего брата. Она не могла позволить команде пострадать. И, самое главное, Мейв знала, что должна сохранить такой ценой доставшееся ей сокровище – их с Синдбадом любовь.
——————————————————————————————————————————
– Мы можем изолировать все существа, которые стоят на земле, с гарпиями и птицами будет сложнее, – сказала Мейв, то ли обращаясь к Брин, то ли просто рассуждая вслух. – Давай попробуем, таким образом мы быстрее от них избавимся.
Мейв сосредоточилась, и Брин пораженно наблюдала, как скелетов, демонов и прочие создания начал окружать бледный красный свет, заключая их всех в кольцо. Окружность почти закрылась, когда Мейв болезненно вдохнула и упала на землю. Она не отвела взгляда от окружности, но лицо ее побледнело.
– Румина, – прошептала она. – Она не даст мне так просто уничтожить их. Но она меня еще не знает… Брин, дай-ка мне руку.
Потянув Мейв за руку, подруга помогла ей подняться. Кельтка улыбнулась неизвестно чему, и свет разорванного кольца, которое все еще окружало темные создания, стал ярче.
– Ты думаешь, ты победила, Румина? – проговорила Мейв, хотя ей явно каждое слово давалось с трудом. – Это было только начало. Energiam tuam subduco! 2
Брин не понимала, что происходит, и как это происходит. Мейв даже не шевелилась, только глаза ее горели странным лихорадочным огнем. Демоны, скелеты и прочие отродья тьмы внезапно начали падать одно за другим. Кольцо, теперь ярко-красного света, наконец закрылось, и Мейв лишь слегка взмахнула рукой. Широко открыв глаза, Брин смотрела на огромный столб пламени на том месте, где только что были сотни демонов, скелетов, да еще десятки гарпий, которые не успели вовремя убраться оттуда. Мейв тяжело дышала, и Брин заботливо достала из сумки Фируза флягу с водой и протянула ей. Кельтка сделала два глотка и улыбнулась.
– Видишь… И латынь бывает полезной!
——————————————————————————————————————————
– Да что же с тобой! – нервно расхаживал по пещере Тюрок. – Мне за тебя стыдно, дочь! Как ты могла позволить ей так себя обмануть?!
Румина, задыхаясь, лежала на каменном полу. Она была слишком слаба, чтобы подняться, а разъяренному Тюроку и в голову не приходило ей помочь.
– Я же тебя предупреждал! Злость – не лучший союзник! А теперь твое заклинание разрушено твоими собственными силами, вся команда капитана Синдбада жива-здорова, а он сам и его подельники добивают остатки твоей армии. И все – по твоей глупости!
– Но, папа… Я и подумать не могла, что у нее получится такое заклинание. Энергию зла очень сложно отобрать, но еще труднее удержать, не мне это тебе объяснять. Как ей это удалось? Как?!!
– Я тебе скажу, как! – прогремел Тюрок. – Потому что ее глупая соперница ей это позволила! Ты не имела права терять контроль, ни на минуту! Что ты теперь будешь делать? Отвечай!
Румине на миг захотелось заплакать от досады и обиды. За что отец так с ней обращается? Она ведь столько усилий приложила, чтобы его оживить! А он сейчас бесполезен! Тюрок пока старался избегать магии – он копил силы. И толку от него было немного – как и от его постоянных советов, которые ужасно злили Румину. В конце-концов, она сумела собраться, и встала на ноги.
– Я больше не смогу создавать воинов, отец. Она забрала у меня слишком много сил, – Румина старалась не называть Мейв по имени. – Единственный выход – встретиться с ней лицом к лицу. Но я не буду играть честно. Я выполню свой долг. Эта рыжая ведьма больше никогда не встанет у меня на пути! Никогда!
——————————————————————————————————————————
Тяжело вздохнув, Мейв встала. Сделав еще несколько глотков воды, в которую она вчера тайно подмешала несколько капель зелья для восполнения сил, кельтка посмотрела, что ее друзья расправляются с последними созданиями Румины. Брин, которая тоже побежала к ним, уничтожала гарпий, которые нападали на команду. Мейв наблюдала за ней, и чувствовала и радость, и гордость. Впервые у нее была подруга, и в некотором роде ученица. И успех Брин для Мейв был в сотни раз дороже ее собственного.
– Родная, как ты? – спросил Синдбад, подбежав к ней. За ним последовали все остальные.
– Все хорошо, – Мейв погладила его по щеке. – Пойдем. Это была репетиция. Битва начнется сейчас.
Кельтка, как всегда, быстро зашагала туда, где ее уже ждала Румина – разъяренная и готовая мстить.
Синдбад теперь шел рядом с Мейв. Они оба молчали, но чувствовали любовь и поддержку друг друга – этого было вполне достаточно. Земля оставалась все такой же ледяной, солнце – таким же далеким, но у них было свое тепло, которое Румина никогда не смогла бы понять.
——————————————————————————————————————————
Румина стояла у входа в пещеру. Как всегда, очаровательная, в красной одежде, которая оттеняла ее темные волосы, с опасной и хищной улыбкой на губах.
– А вот и она, – сказала Румина скорее себе, чем Тюроку. – Такая же жалкая, как и была. И с этой чертовой ласковой улыбкой, которая невольно появляется, когда она смотрит на Синдбада. Он больше не увидит этой улыбки! Клянусь!
Когда команда подошла достаточно близко, Румина собралась с силами и поразила молнией землю прямо перед ними, читая шепотом некое заклинание. Широко открыв глаза в ужасе, мужчины наблюдали за тем, как земля разверзлась чуть ли не под их ногами – они едва успели отскочить назад, оттащив Мейв и Брин. Расщелина в земле все увеличивалась, пока не достигла ширины в двадцать футов. Взглянув вниз, все увидели на дне кипящую красную жидкость. Лава – понял Синдбад. Теперь Румина была для них недосягаема – конца трещины не было видно ни с одной стороны. А ведьма могла их достать без труда – в этом Синдбад был уверен.
Румина знала, что должна сосредоточиться и уничтожить всю команду. Теперь – навсегда. Но она не могла не сыграть в последнюю игру перед сражением. Ведьма посмотрела в глаза Мейв и взмахнула рукой.
——————————————————————————————————————————
Мейв оглянулась. Рядом не было ни Синдбада, ни друзей. На земле не было трещины шириной в двадцать футов. Но примерно на этом же расстоянии все еще стояла Румина, одна, без Тюрока, который прежде стоял за ней, словно тень. Губы, как всегда, изогнуты, но теперь ярость на ее лице не скрывалась за полуулыбкой. Мейв с легким презрением посмотрела на нее. Такая жалкая!.. Но и в жестокости с ней не потягаешься.
Румина заговорила первой. Несмотря на расстояние, Мейв слышала ее так отчетливо, словно та стояла прямо перед ней.
– Ты глупее, чем я думала, крестьянка. Ты все еще сражаешься на стороне Синдбада… Почему?
– Это Синдбад сражается на моей стороне, – исправила Мейв. – Потому что я люблю его, – она спокойно, с вызовом смотрела Румине в глаза.
– Тогда мы равны, правда? Любим одного мужчину, которому обе безразличны!
– Не многовато ли ошибок, ведьма? – голос Мейв был сердитым и насмешливым. – Тебе ли знать, кого Синдбад любит? Разве ты умеешь любить?
– Я стала такой потому, что любила. Безответно, – внезапно тихо сказала Румина. – И ты такой станешь! Помни! Придет тот час, когда будет слишком поздно залечивать раны – и ты от них погибнешь, – жестоко бросила она и взмахнула рукой.
За спиной Мейв снова стояли друзья, а возле Румины – Тюрок. Между ними снова была пропасть, трещина в земле освобождала адское пламя.
Ведьма внимательно посмотрела на небо, словно пыталась что-то разглядеть. Мейв поняла: она ищет Дермотта. Кельтка сосредоточилась, приготовилась в любой момент отразить атаку. «Ты так ничему и не научилась, крестьянка» – подумала Румина.
– Дочка, скорее, не трать времени на жалкое существо! – поторопил ее Тюрок.
– Я знаю, что делаю, – прошептала Румина. – «Зря ты не напала первой».
Глаза ее неотрывно следили за Дермоттом. И ведьма знала, что Мейв готова его защитить. Магия пробежала по телу, как вспышка молнии, на кончиках пальцев заискрилось почти незаметное голубое пламя. Сосредоточив энергию в одной точке, Румина резким движением выбросила руки вперед. Голубое пламя полетело в точности туда, где стоял Синдбад.
Слишком короткое расстояние. Слишком мало времени. Никто не смог бы отразить этот удар – даже Мейв. И Румина об этом знала. Не размышляя, не сомневаясь ни секунды, Мейв бросилась вперед и закрыла Синдбада. Его голос был последним, что она услышала, прежде чем все погрузилось во тьму.
Синдбад упал на колени и схватил Мейв за плечи. Когда-то он думал, что Мейв погибла, и ему казалось, что было бы легче с этим смириться, если бы она знала о его любви. Теперь Синдбад понял: он просто пытался оправдать свои слезы. Боль снова была смертельной. И только Румина - могущественная ведьма, и Дермотт – родной брат, почувствовали, что Мейв жива. Она выдержала удар, который любого обычного человека убил бы на месте.
Румина улыбнулась. Ничего страшного, что крестьянка жива. Это ненадолго. Когда Синдбад наконец разжал руки, ведьма протянула руку вперед и резко потянула к себе. Мейв отбросило от Синдбада – прямо в расщелину. Кельтка летела вниз, в раскаленную лаву и, казалось, на этот раз ничто не могло спасти ее от смерти…
А Брин внезапно все поняла. Так, словно с самого начала знала, что ей придется сделать. Сосредоточившись, она быстро пробормотала заклинание, которое когда-то прочла в книге. Снова неверно, на этот раз намеренно. Ноги больше не держали ее. Внизу была только раскаленная лава. Не теряя времени на страх, Брин громко, четко произнесла верное заклинание. Но на этот раз она сосредоточилась на другом человеке. Ее тело уже конвульсивно вздрогнуло – жар был слишком близко. Ее зрение затуманилось, перед глазами осталась лишь бесконечная черная пропасть…
——————————————————————————————————————————
Синдбад так и не понял, как его Мейв оказалась совсем рядом. Он нежно обнял ее, когда она с тяжелым болезненным стоном взмахнула рукой, не в силах отогнать чувство падения и жара. Синдбад не мог произнести ни слова, он не мог поверить, что она здесь, в его руках. Ему хотелось сделать тысячу сентиментальных вещей – целовать ее руки, гладить рыжие волосы, вытирать ее болезненные слезы и шептать «моя родная…». Но у него не было даже секунды для этого. Дикий возглаз Фируза заставил капитана поднять голову. Широко открыв глаза, Синдбад смотрел на хрупкое, изящное тело Брин, на миг мелькнувшее над поверхностью лавы. Она вскрикнула, словно от неожиданности, и упала – так быстро, что никакая магия не смогла бы ее спасти.
– Брин, – прошептал Синдбад. Он больше не мог кричать. Ему было так больно, что хуже быть не могло. Зачем? Почему Брин? Почему не он сам? Неужели он снова спрятался за ее спину, вместо того, чтобы защитить ее? Жгучий укор удерживал слезы, и капитан сидел, как статуя, несколько бесконечно долгих секунд. После этого он с ненавистью, какой никогда прежде не испытывал, посмотрел на Румину.
На ее лице не было знакомой лукавой, садистской усмешки – оно было удивленным, растерянным, и в тоже время радостным. Руки Синдбада, все еще обнимавшие Мейв, сжались в кулаки. Больше всего на свете ему хотелось вцепиться в ее горло, убить, уничтожить, сравнять с землей… Но расщелина с кипящей лавой никуда не исчезала. Неужели Брин недостаточно?.. Синдбад услышал странный птичий крик, доносившийся издалека, но это больше не имело значения. Ничто больше не имело значения для него. Не сейчас.
——————————————————————————————————————————

1. "Тебя зову, свободу возвращаю, небо, умоляю тебя" (лат.)
2. "Отнимаю твою энергию" (лат.)